Деревце задрожало. Из свежего среза на его стволе полезли тонкие корешки. Извиваясь, подобно червям, становились все длиннее, пока не коснулись земли.
– Липа – дерево богини, – сказал я. – Оно будет расти возле дома Крысы. Ясно?!
– Д-да.
– Приду, проверю. Так и передай Крысе: однажды ночью загляну к ней.
– П…передам.
– Если дерево будет расти плохо – посажу его по-своему. Как у Кошки. Ясно?!
– Д-да.
Я вновь посмотрел на бандиток. Те следили за мной, не моргая и не шевелясь.
– Запомните: богиня любит тех, кто любит ее. И она сполна благодарит за службу. Гадюки помогли Сионоре справиться с эпидемией синюшки в городе. Да, именно моя госпожа избавила ваше герцогство от этой болезни. Она пометила гадюк, как своих слуг. Теперь никому не позволено мешать им выполнять распоряжения богини. Это понятно?
– Почему гадюки? – раздался голос.
«Немота, – сказал колдун. – На три дня».
Я видел, что женщина у окна пытается сказать что-то еще, но не может издать ни звука. По щекам ее побежали слезы.
– Богиня не любит, когда ее посланника перебивают, – сказал я. – Неделю ты будешь молчать.
Глаза онемевшей широко раскрылись.
– Но!
Я поднял палец.
– Если сделаешь пожертвование на алтарь богини любви, заговоришь через три дня. Ясно?
Немая смахнула слезы. Закивала.
– Богиня добрая, – сказал я. – Она оставила вас в живых. Цените это!
Я погладил рукой листья дерева.
– Гадюк не трогать! Передайте это Крысе, другим бандам и своим покровительницам. Гадюки служат Сионоре. Они ее слуги, и только ее. Для вас они неприкасаемые. Ясно?!
Не думал, что глаза черноволосой могут открыться еще шире.
– К тем, кто ослушается повеления богини, приду я. И накажу. Жестоко.
Женщины дружно закивали.
«Облако страха» по-прежнему висело над их головами.
«Нам больше нечего здесь делать, – сказал колдун. – Уходи».
«Как скажешь. С удовольствием. Не мое это – запугивать женщин».
– Больше мне сказать вам нечего. Надеюсь, вы прислушаетесь к моим словам. Был рад повидаться с вами, дамы.
Накинул капюшон. Повернулся к Гадюке.
– Проводи меня, женщина. На эту ночь у меня запланировано еще много дел.
«Дела у него. Болтун! Выспался бы лучше. После этой твоей рыбалки я уже сутки трачу ману на заклинания бодрости».
***
– Это было… потрясающе, господин! – сказала Гадюка, когда мы отъехали от площади.
– Пупсик, – сказал я. – Называй меня: Пупсик.
Гадюка покачала головой.
– Язык не поворачивается, господин.
– Раньше поворачивался. Повернется снова.
– Раньше я не знала… кто вы. И не видела вас… таким.
