.
Конечно, мы сами не могли не испробовать этого. Один мой друг держит клинику для снятия стресса. Мы изготовили кассету для подсознательного восприятия. Все внушения на ней были примернотакими: «Вас всё раздражает. Вы нервничаете целый день» Слышно там не было ничего, кроме шума океанских волн.
Мы раздали эти кассеты тридцати несчастным. Мы смотрели на них и говорили: «Эго релаксационная кассета. На ней записаны десять тысяч внушений, которые помогут вам почувствовать себя комфортней и расслабиться. Пожалуйста, слушайте ее в течение всего дня — утром после пробуждения, за рулем, отправляясь спать. Это изменит вашу жизнь». Мы умеем говорить такие вещи.
Оцените наш исследовательский пыл! Вы экспериментируете с жизнями людей, и это называется «частной практикой».
Когда эти люди пришли к нам снова, мы были поражены. Все как один они категорически заявили, что чудесно провели месяц и что им никогда в жизни не приходилось так расслабляться! Очевидно, что дело тут не в «подсознательных» кассетах.
Итак, Милтон попал в любопытную ситуацию. Он понял, что перед ним полный зал скептиков, и прочитал, по его словам, «полуторачасовую лекцию, где не сообщил никакой информации, которая имела бы отношение к чему бы то ни было». «Я говорил медленно и натужно, — рассказывал он, — формулируя положение за положением, касавшиеся положений, которые перед тем не высказывались. Это был лишь звук моего голоса и темп. И в какой-то момент это позволило мне просто-напросто шагнуть вперед и сказать: «Все вы можете закрыть глаза —сеейчаасс». И они так и сделали».
Милтон вел нескончаемые войны 110 поводу того, что можно считать законным, а что — нет. Тем же занималась и Вирджиния*>12
Ей вообще приходилось держать в тайне свои работы по семейной терапии — иначе бы ее уволили. Даже годы спустя она не решалась утверждать, что там все было гладко. Единственным ее аргументом стала ее победа.
Однажды по окончании лекции, в ходе которой она пыталась убедить слушателей, что семейная терапия вполне законна, я сказал ей: «Да они все — семейные терапевты’» Она ответила: «Ну да, поэтому им нужно знать, что говорить начальству». «Вирджиния,— заметил я, — большинство из них и есть начальство».
Установка на позитив
Милтон Эриксон не был склонен демонстрировать свое чувство юмора: многие думают, что то, что доставляет удовольствие, работать не может. Но если НЛП суждено чем-то обогатить этот мир, то, я надеюсь, это будет следующая установка: «Если что-то не доставляет удовольствия — скорее всего, оно не работает». Многие из моих коллег пытались сделать НЛП серьезным. Но я заметил, что юмор — мощнейший инструмент. А вы этого не замечали?
