— Матильда… — негромко выдохнул василик где-то возле моего уха, шевеля волосы горячим дыханием.
Я замерла, не в силах ни отстраниться, ни сделать что-то еще. Что-то, чего на самом деле так хотелось. Скрытое и зажатое в тысячи тисков желание колотилось в ребра, било, буквально проламывая себе путь наружу.
И от этого стало больно дышать.
Я чувствовала, как на моей спине напряглись руки Рейялара, как его пальцы медленно, будто опасаясь чего-то, касаются моего позвоночника. Неторопливо, почти невесомо скользят от одного позвонка к другому.
Это было похоже на волшебство.
Это и было волшебством.
Потому что от каждого его прикосновения под кожу словно ударяла новая молния. Острая и пронзительная, как росчерк ножа, осторожная и незаметная, как трепетание бабочки.
Я слышала тяжелое, едва различимо участившееся дыхание василиска, будто он пытался делать вид, что ничего не происходит.
Будто гасит костер, который разгорается в самой глубине густого леса. Сперва этот костер незаметен, и лишь легкий дымок говорит о том, что стихия уже вступила в свои права и не собирается сдавать позиции.
Но в тот миг, когда ее станет по-настоящему видно, пожар будет уже не потушить…
И я видела этот первый дымок.
Жгучий, отравляющий легкие, как сладкий яд.
В этот момент я вдруг с удивлением поняла, что мне был нужен этот яд. Я хотела ощутить его вкус на своих губах.
Сейчас... как никогда прежде.
Но при этом я знала, что огонь не разгорится, пока я не соглашусь отдать ему его жертву. Наверно именно поэтому страха больше не было.
Я не боялась сгореть в огненно-красной стихии по имени Рейялар Фаррис.
Раньше, когда он давил, наступал, пытаясь безоглядно брать то, что желал, когда он действовал бездумно, страстно и почти жестоко, как и полагается смертоносной чуме, все во мне противилось такому положению вещей. Будто в схватке с его болезнью я могу потерять что-то важное.
Теперь же, когда я чувствовала, что эта болезнь и моя собственная, что его ураган будто бы подвластен мне, он перестал меня пугать. И теперь порывы его бешеного ветра и всполохи жестокого пламени уже не были нестерпимы. Они были…
...желанны.
А потому я зажмурилась и, переборов привычную скромность, чуть отстранилась и взглянула в светлое лицо василиска, продолжая держать руки на его шее.
Мне нравилось, что я могу сделать это. То, что так давно хотелось, – погрузить пальцы в яркие, как кровавое солнце, волосы главного следователя Таредина Пятого. Провести подушечками по прядям, ощутить, что
