Но, перед тем как исчезнуть из моей жизни, они успели сделать две важные вещи, которые полностью перевернули мою жизнь.
Во-первых, они отправили письмо, которое я не собирался отправлять. Оно было адресовано Тиле. В последнее время у меня появилась несколько странная привычка. Каждый раз, когда я возвращался из боя или после ночных похождений в городе, когда я чувствовал себя особенно грязным, я писал Тиле письмо. Я выливал на бумагу всю мерзость, все отвратительные вещи, которые видел и делал, то, чем я никогда не стал бы делиться ни с кем другим. Потом я сжигал эти письма.
Как раз перед тем, как уйти в последний бой, я начал писать Тиле такое письмо. Оно осталось лежать неоконченным в моем рюкзаке в казарме. После ранения один из товарищей просмотрел мой рюкзак, перед тем как сдать все мое обмундирование. Будучи человеком ответственным, он увидел в письме имя Тиле, нашел в записной книжке ее адрес и потом отправил письмо. Он думал, что сделал очень хорошо.
"Ну, ты даешь! - сказал он мне, когда пришел навестить меня в госпитале. Никогда не видел столько адресов! Ты что, пишешь каждой семье в Голландии, где есть хорошенькие девочки? Я полчаса искал адрес Тиле. Ты будь осторожен, это может быть началом еще одной войны".
Должно быть, на моем лице отразился такой ужас, что он вдруг вскочил со стула.
"Слушай, Анди, я и не знал, что тебе до сих пор так больно. А я тут сижу и отпускаю дурацкие шутки. Я приду в другой раз, когда тебе будет получше".
Несколько дней я пытался вспомнить, что же я написал в том несчастном письме. Насколько я помню, оно звучало приблизительно так:
Дорогая Тиле.
Мне так одиноко сегодня. Как бы мне хотелось, чтобы ты была рядом. Я бы мог заглянуть в твои глаза и рассказать тебе все и знать, что я по-прежнему тебе нравлюсь и ты по крайней мере не осуждаешь меня.
Ты как-то написала мне, что нужно молиться. Ну, так я не молюсь. Напротив, я ругаюсь самыми грязными словами. Я знаю теперь такие слова, каких и не слышал в Голландии. Я рассказываю пошлые анекдоты. Чем хуже я себя чувствую, тем скорее могу рассмешить ребят. Я совсем не тот человек, за которого ты меня принимаешь. Эта война раньше волновала меня. А теперь уже нет. Когда я вижу трупы, я только пожимаю плечами. Мы убиваем не солдат, а обычных мирных жителей - мужчин, женщин и детей.
У меня нет стремления к Богу. Я не хочу молиться. Вместо того чтобы идти в церковь, я иду в бар и напиваюсь до беспамятства.
