«Постоялец» камеры и, на данный момент, единственный узник гауптвахты «Яшмового дракона», гостей явно не ждал. Что не удивительно — сидеть ему полагалось ещё около суток, до завтрашнего отбоя. Лейтенант Хан Ван Шань лежал на койке в одних спортивных брюках, закинув руки за голову, и буравил отсутствующим взглядом потолок. Вошедшую Аэлиту он заметил, лишь когда та опустилась на стул возле кровати. Землянин вздрогнул, рывком сел, воскликнул сдавленно: «Капитан! Прошу простить!», схватил висящую на спинке футболку, торопливо и неуклюже принялся натягивать её.
— Смотри, как здорово ты стал субординацию блюсти, со сломанным-то носом… — Усмехнулась марсианка, наблюдая за подчинённым. Шань был ровесником Аэлиты, почти одного с ней роста, что для землянина удивительно. Телосложением они тоже походили друг на друга — оба поджарые, гибкие. Однако фигура лётчицы сохраняла изящную женственность, в то время как лейтенант казался угловатым, костлявым.
— Капитан… а вас что, уже выпустили? — Несколько растерянно поинтересовался пилот, закончив с футболкой. — То есть, я имел в виду…
— Временно. — Пожала плечами Аэлита. — Операцию завершим — вернусь под арест. А вот тебе я выбила полное помилование. Собирай вещи, ты свободен.
— Мэм? — Кажется, в первый миг Хан не поверил услышанному. — А… зачем вы это?
— Считай, я так извиняюсь. — Девушка наклонилась вперёд, упёрла ладони в колени. — Но не за твой нос, зуботычину ты заслужил полностью. Я прошу у тебя прощения за то, что не поняла, как тебе плохо было после того боя.
— Да как бы вы… — Лейтенант сдвинул брови, коснулся пальцем заклеенного пластырем носа. — Я же ничего не говорил вам. Вы и не могли знать…
— А я должна была. — Перестав улыбаться, возразила ему марсианка. — Я — твой командир. Я должна понимать, на что ты способен, что умеешь и как ты думаешь, чтобы правильно тобою распоряжаться в бою. Я должна была вспомнить, что ты знал ребят с торпедоносцев. Должна была насторожиться, заметив, что ты молчишь о них. Должна была сразу с тобой поговорить. Сразу после боя, прямо в ангаре. Или хотя бы на следующий день. Тогда мне не пришлось бы бить тебя по роже. Прости меня, Хан. Я — дерьмовый командир. Но я буду учиться.
— Капитан… — Молодой землянин вдруг ухмыльнулся, мотнул головой. — Разрешите высказаться прямо и без званий?
— Конечно. Но если ты опять будешь сквернословить — не ручаюсь за твой нос.
— Не буду. Просто… Вам никогда не говорили, что у вас в голове скоростной поезд?
