Колычев зашел в дом, словно авианосец в гавань, нет, словно айсберг. Высокий, массивный, я бы даже сказал огромный, и хмурый. Окинул меня каким-то напряженным взглядом и, не говоря ни здрасти, ни до свидания, бухнулся на жалобно скрипнувший под его могучим еще телом стул.
— Рассказывай, Максим…
— Что рассказывать, Константин Матвеич? Какие у меня могут быть новости? Сессию вот сдал, на пятый курс перешел, так что, можете через годик подыскивать мне работу в бухгалтерии, все как вы и хотели. Это вы лучше рассказывайте, что новенького, куда на этот раз мотались, и что вас так нервирует?
— Ладно, спрошу по-другому. Как ты объяснишь вот это? — на стол упал полиэтиленовый пакет, в котором что-то глухо зазвенело. Я высыпал его содержимое на столешницу.
— Шприцы. Ну и что?
— Коля, мой водитель, говорит, что это «ханка»…
— Идиот он, этот ваш Коля. Ханка за километр ацетоном воняет. Он бы еще сказал, что это «крокодил». Кофеин это и деклофенат, ну и еще всякое-разное. Вы что, Константин Матвеич, думаете, что я на иглу подсел? Так у меня нижняя голова не работает, а не верхняя, — зло сказал я.
— Хорошо. А как ты объяснишь вот это? — на стол упал очередной пакет с чем-то мягким и легким. А вот тут я растерялся. После того, как я вытряхнул на столешницу содержимое пакета, то мне даже слегка поплохело, на столе лежала одна из моих простыней, вся в крови. — Макс, что это?! Ты что, кого-то убил и расчленил?
— Ага, а потом еще и съел. Это моя кровь, — глухо, как из погреба, услышал я свой голос. — Моя…
— Вот поэтому я и говорю, рассказывай!
— Вы уверены, что вы хотите это знать?
— Уверен, я слово твоим родителям дал, что если с ними что случится, то тебя не оставлю и помогу всем, чем смогу. А я свое слово всегда держу, тем более, что я твоему отцу жизнью обязан!
Вместо того, чтобы что-то говорить, я начал медленно снимать недавно намотанные, бинты. Сначала с шеи, потом с рук, а затем снял и рубашку. Глаза Колычева налились кровью, со скрипом сжались огромные кулаки, а из его горла послышался какой-то хриплый рык.
— Кто?! Кто посмел?! Чего они хотели?! Почему молчал?! Почему не сказал, не позвонил?! Удавлю гнид, собственные кишки жрать заставлю!
— Успокойтесь, Константин Матвеич, вам их не достать…
— Ты знаешь, кто я, ты знаешь, чем я занимаюсь и чем занимался твоя отец?!
— Догадываюсь.
— Догадывается он! Да я этот вшивый городишко за полчаса на уши поставлю!
— Верю. Город вы наш на уши поставите. А зачем? Что это изменит? Я же говорю, до них вы не доберетесь…
