Анна Никитична, так звали тёщу, не в первый раз посещала их на Северах и обычно всегда говорила: «Соскучилась по внучке. Она у меня единственная, а здесь вкусненьким ребёнка не побалуешь. Дай, думаю, проведаю…». Но это было больше отговоркой. Сердце болело у неё за всех – и за внучку, которую она хотела взять в Питер, но её пока не отдавали, и за дочь, и за зятя, особенно за их совместную жизнь, на то были причины. Нет, зять внушал ей доверие, а вот дочь последнее время стала что-то взбрыкивать. «Отбилась от рук, – говорила она зятю, – возьми вожжи, не поддавайся!..». Но одно дело – слова, а другое дело – личный догляд и материнское руководство.
Путь от причала до дома занял не более двадцати минут. Виктор не ошибся, его ждали. Дверь открыла тёща, радостно поцеловала его и сообщила, что жена и дочь уже спят:
– Ждали-ждали, но не выдержали – заснули. Сказали, чтобы я их разбудила. «Титан» натоплен, ужин готов. Хотели поужинать вместе. Минут десять назад звонил какой-то оперативный и просил, когда ты придёшь, чтобы сразу позвонил ему.
Всё это Анна Никитична говорила на ходу, пока он снимал сапоги и развешивал мокрую канадку.
Виктор заметил накрытый стол, на котором красовалась бутылка пятизвездочного армянского коньяка, роскошь по тем временам…. Но надо было звонить оперативному.
– Старик, – сказал оперативный, – давай дуй на лодку Преображенского, она стоит у шестого пирса. Казак Голота (командир дивизии подводных лодок, капитан 1 ранга Голота Григорий Емельянович – впоследствии контр-адмирал, трагично закончил свой путь) приказал тебе идти с ними на глубоководные испытания….
– Да ты что! У них же есть собственный минёр, Вася Батон!
– Ну, этот вопрос не ко мне. Ты же знаешь, Голота всегда берёт тебя в море. А собственно, всё сам узнаешь на месте….
Приказ есть приказ. И Виктор, обвернувшись к тёще, которая тревожно прислушивалась к телефонному разговору, с сожалением сказал:
– Не получилось, мать, ни помывки, ни торжественного ужина. Откладывается до следующего раза. Опять в море.
С этими словами он начал надевать сапоги и ещё не высохшую канадку.
Никитична, как бы что-то предчувствуя, стала его успокаивать:
– Витюша, не переживай! Мы подождём. А их я будить не буду, скажу, что ты задержался. А это надолго?
– Не знаю, надо разобраться. Может, через час вернусь, у них есть свой минёр. Наверное, здесь какое-то недоразумение.
Виктор побежал к шестому причалу. По неписаному закону подводники всегда выходы «на работу» приурочивали к ночному времени. Среди них даже бытовала такая шутка: «Кто работает по ночам? Женщины древней профессии, воры и, конечно, подводники!».
