Рассудительным речам ты верь не слишком:
Если ветер спит, то будет он разбужен!
Если снится белый парусник мальчишкам —
Значит, он еще кому-то очень нужен…
Вл. Крапивин
Июль 2000 года, рейд Бреста
Красное, тревожное солнце вставало над океаном, вырвавшись из свинцовой хмари, тяжело придавившей восточный горизонт. На западе такой же причудливой сизой тучей громоздились контуры старинного порта. Паруса встрепенулись и напряглись, почуяв усиливающийся ветер. Розовым облаком скользил по морю романтический барк, а с подветра его бдительно сторожило серо-стальное, узкое, угловато-хищное порождение НТР. Расчехленные пушки фрегата слепо уставились на парусник.
“Будет буря”, – подумал седой капитан, вынимая изо рта обязательную по законам жанра пенковую трубку и сверху вниз разглядывая своего ничтожного собеседника мудрыми глазами морского волка. – “Что ж, будет буря – мы поспорим…”
Между тем ничтожный собеседник всё не унимался. Он топорщил усики классического злодея, вертел на толстом Он снова обвел рукой вокруг себя. Дети с блеском в глазах придвинулись ближе.
– Зачем нам заложники? – удивился негодяй. – Нам нужно наше золото! На худой конец мы удовлетворимся этим кораблем…
– Не-ет, – покровительственно протянул капитан. – Вы не понимаете. Что к нам попало – то попало навсегда. Ваше золото, например… Да и этот корабль, он ведь тоже когда-то к нам попал… Был немецкий “Коммодор Йенсен”, а стал – наш. Взяли – и никому не отдадим… Хотите – и вас возьмём?
– Что? – растерялся негодяй.
– Взять! – скомандовал капитан, и гардемарины бросились. – Лево руля! К повороту фордевинд…
Короткая сумятица на шканцах, резкий хлопок многотонных парусов и рев налетевшего шквала – все слилось в одном мгновении истины. Седой капитан, как всегда, точно выбрал момент. Бушующий ливень накрыл и винджаммер, и вражеский фрегат; видимость упала до нуля; но расчет был точен. Опасно накренившись, звеня вантами, чертя реями по волнам, шеститысячетонный парусник набрал девятнадцать узлов и форштевнем крупповской стали смял алюминиевое дитя прогресса, как пустую консервную банку. Путь в открытый океан, в нейтральные воды был свободен……“Миражи” вылетели на поиски взбунтовавшегося барка, как только кончился шторм – но ничего не нашли. Летучий Россиянец исчез бесследно. Это было настолько скандально, беспрецедентно, антинаучно и неполиткрректно, что в СМИ не просочилось ни намёка на злостное Нарушение Основ. Естественно, Россию тоже быстро убедили: золото Альп пропало для всех – зато вот в молчании, например, золото неистощимо! Однотипный древний парусник, полвека гнивший в немецком порту Травемюнде на должности морского музея, был в кратчайшие сроки за деньги Мирового Сообщества отреставрирован, закамуфлирован и перегнан в Петербург – исполнять роль мятежного близнеца. Курсанты тоже получили биографии-двойники… короткие, правда, зато героические.
