Сейчас, стоя в саду, он чувствовал спокойствие и умиротворение, лишь в глубине души Армстронга жило беспокойство, хотя ему не верилось, что этот прекрасный и вечный мир может однажды исчезнуть. Тревога Брызгина казалась ему сейчас беспочвенной. Что за враг может объявиться в глубинах Вселенной, если за время своих путешествий среди звезд земляне столкнулись с четырнадцатью цивилизациями, три из которых были негуманоидными, а две превосходили немного землян в развитии, но ни одна из этих цивилизаций не проявила враждебности к человечеству? Неучтенный фактор, появившийся среди звезд. Он вполне мог оказаться физическим явлением, еще никому неизвестным и потому опасным. Враждебны не цивилизации, враждебна сама Вселенная, которая противится тем, кто ее изучает. Не нравится Вселенной, что ее изучают!
А если это все-таки был враг? Могущественный враг, который мог гасить с одного удара звезды, а планеты и обитатели этих планет были просто помехой для нормальной экспансии этого врага во Вселенной. Раз мешаешь, значит, не нужен. И зачем договариваться, зачем предъявлять ультиматумы, если ты во много раз сильнее? Много ультиматумов предъявляли европейцы, которые пришли на южные острова? Нет, они там действовали по праву сильного. Вот и теперь кто-то в космосе осуществляет это право сильного в самом полном объеме — если перед тобой фактор, который мешает твоему развитию, покончи с этим фактором раз и навсегда.
Армстронг попытался представить себе существа, поступающие так, и они ему очень не понравились. А кому могли понравиться монстры? Жертвы никогда не поймут своего палача.
Он снова вспомнил Брызгина и печально улыбнулся.
Молодой человек явно не ждал от него каких-либо результатов. Наверное, в его глазах Армстронг был старой развалиной. Таких в системе еще поискать. Это только сам Армстронг знал, кто из истинных стариков где находится. Это они сами себя так прозвали — истинные старики, все остальные, прошедшие курс генотерапии, были стариками ложными. В глазах Брызгина Армстронг был старой и ни на что не способной развалиной. Вроде первого «Челленджера» в ньюйоркском музее астронавтики.
Нет, обижаться не стоило. Да и на что было обижаться, ты, Нейл, и в самом деле зажился на белом свете. И нечего смотреть на то, что твой тезка из того легендарного экипажа, что высадился на Луну, умер давным-давно, все равно находятся невежи, которые спрашивают, не тот ли он Нейл Армстронг. Даже журналисты иной раз разлетаются взять интервью у покорителя Луны. А все почему? Люди отвыкли от старости, поэтому глубокий старик напоминает им о временах древних и героических…
