— Собирай вещи, — сказал Павел, — я договорился с Хелен Рой, ты будешь жить в Вест-Сити. Минуя все процедуры для бывших рабов.
Юнь Джинг мрачно кивнула:
— Но сначала мне надо выбраться с этой базы живой. Ты выяснил, кто меня преследует?
— Да. — Павел Рейнеке взял паузу, а потом выпалил: — Это ты сама!
— Чего? Что за дешёвый трюк.
Удивление Юнь Джинг было искренним, но Павел продолжил:
— Ты сама себе писала анонимки, чтобы придать остроты в жизни.
— Какой на фиг остроты?
Павел Рейнеке не сдавался:
— Ещё ты постоянно донимала меня расспросами о моей работе. Я и прикинул, что ты придумала всё это дело ради того, чтобы собрать материал о работе наёмника и описать это в новой книге.
— Господи. Ну, ты и наивный. Чтобы писать, не нужен материал. Надо сидеть на жопе и писать.
— Ну, мало ли… подумал я.
— Это всё, что ты расследовал?
— Если отбросить версию, что ты всё придумала ради остроты в жизни, как это сделал Тимур Хиджамудинов, то остаётся последний подозреваемый.
— Не нужна мне острота. Мне бы наоборот спокойствия, — вздохнула Юнь Джинг. — Я построю себе дом в Вест-Сити и никуда не буду выходить.
— Хм, Алиса Райская с тобой не согласилась бы…
— Ага. Так это она присылал мне угрозы? Графоманская стилистика совпадает.
Павел Рейнеке почесал кончик своего носа:
— Я верно понял, что у писателей называть друг друга графоманами что-то вроде обращения. Типа «братан» или «друг»?
— Значит — Алиса?
— Нет. Она тут ни при чём.
— Тогда кто? Хватит уже томить!
— Сейчас расскажу.
Павел Рейнеке подключился к проект-панно и развернул на нём все нужные документы, включая договор с Хелен Рой:
— Моим первоначальным планом было посетить Цэнь и предъявить ей обвинение в том, что она слала анонимки сестре…
— Цэнь? Вот же сучка! Это точно?
— Я готов к тому, что она начнёт отпираться. Поэтому подготовил все улики. Вот они.
а) Цэнь Джинг посещала Форт Верный с торговым караваном. Она могла подбросить карточку.
б) В переписке между Алисой и Тоби упомянута некая бывшая рабыня из альянса Жестокий с низким рейтингом.
г) Я сравнил рейтинги — у Цэнь он на триста пунктов ниже, чем у Нины. Что совпадало с ограничением на отправку сообщений. Это исключает Нину, оставляя Цэнь.
Юнь Джинг с интересом прочитала переписку Алисы и Тоби:
— Ого! Так вот откуда такая неровность в книгах Алисы: местами они гениальны, а местами трэшак какой-то. Но вот эта рабыня, которая упомянута… неужели это Цэнь?
Павел Рейнеке кивнул:
— Я тоже удивился. Ведь ты уверяла меня, что Цэнь не пишет.
