— Среди материалов о кончине госпожи Хуан не было отчета о медицинском вскрытии, — заметил судья.
Настоятель печально покачал головой.
— Нет, ваша честь, — подтвердил он, — обнаружить ее останки не удалось. На дне ущелья есть расщелина глубиной в несколько сот чи. Никто даже и не пытался туда спускаться.
Воцарилось долгое молчание. Потом судья Ди спросил:
— Кажется, башня, с которой она упала, находится непосредственно над кладовой? В таком случае это прямо напротив восточного крыла, где расположены отведенные мне покои.
— Совершенно верно. — Настоятель отпил глоток чая, очевидно, полагая, что настало время прекратить расспросы.
Но судья Ди не торопился откланяться. Некоторое время он поглаживал свои длинные бакенбарды, потом задал вопрос:
— У вас ведь нет монахинь, постоянно проживающих в монастыре?
— Нет! К счастью, нет! — На лице настоятеля появилась тонкая усмешка. — У меня и без того достаточно много забот! Но поскольку наш монастырь — разумеется, совершенно незаслуженно — пользуется в этой провинции хорошей репутацией, многие семьи, чьи дочери желают посвятить себя религии, настаивают на том, чтобы постриг был принят именно здесь. В течение нескольких недель они получают наставления в вере, затем им вручается свидетельство о присвоении монашеского сана, они покидают нас и поселяются в каком-нибудь женском монастыре провинции.
Судья Ди чихнул. Вытерев усы шелковым платком, он учтиво произнес:
— Премного благодарен вам за разъяснения. Вы понимаете, что мои вопросы — простая формальность. Я даже помыслить не мог, чтобы здесь хоть в чем-то был нарушен закон.
Настоятель кивнул с серьезным видом. Судья опорожнил чашку с чаем и заключил:
— Вы только что упомянули наставника Суня. Это случайно не тот ли знаменитый ученый и писатель Сунь Мин, который несколько лет назад служил при дворе наставником его императорского величества?
— Да, он самый! Своим пребыванием здесь наставник оказывает огромную честь нашему монастырю. Как вам известно, его карьера была блистательна. В течение многих лет он занимал пост губернатора столицы, но после смерти двух жен вышел в отставку. Тогда-то его и назначили императорским наставником. К тому моменту, когда он покинул императорский двор, трое его сыновей уже выросли. Они поступили на государственную службу, и тогда он решил посвятить оставшиеся годы жизни философским штудиям и избрал наш монастырь своей обителью. Он живет здесь уже более двух лет.
