Когда Хун и Дао Гань ушли выполнять его приказание, судья Ди достал из письменного стола листок с задачей по вэйци. Он отнюдь не был так уверен в себе, как предположили его помощники. Но он чувствовал, что пора перейти к активным действиям, захватить инициативу. И эти два ареста были единственным, по его мнению, способом достичь цели.
Судья повернулся в кресле и достал из шкафчика доску, расчерченную вертикальными и горизонтальными линиями. Потом он расставил черные и белые камни в позицию, которая была изображена в той старой задаче. Он был убежден, что именно задача по вэйци является ключом к раскрытию заговора, на существование которого указала убитая танцовщица.
Задача была придумана более семидесяти лет назад, и лучшие знатоки вэйци безуспешно пытались ее решить. Цветок Миндаля, не будучи любительницей вэйци, должно быть, выбрала ее не как задачу, а потому, что в ней мог содержаться иной смысл, не имеющий никакого отношения к вэйци. Может быть, это что-то вроде ребуса? Нахмурив брови, судья начал переставлять камни, пытаясь прочесть тайное послание, содержащееся в их расстановке.
Тем временем советник Хун отдал начальнику стражи необходимые распоряжения относительно ареста Ван Ифаня и вместе с Дао Ганем направился в дом Лю Фэйпо. Четверо стражников следовали за ними на почтительном расстоянии, неся на плечах закрытый паланкин.
Хун постучал в высокие ворота, покрытые красным лаком. Открылось небольшое окошко. Советник предъявил бумагу, составленную судьей, и сказал:
— Его превосходительство судья приказал нам поговорить с господином Лю.
Привратник открыл дверь и провел их в маленькую приемную во флигеле. Вскоре появился пожилой человек, который представился как домоправитель Лю Фэйпо.
— Надеюсь, — сказал он, — что сам смогу услужить вам. Мой хозяин сейчас отдыхает в саду, и тревожить его нельзя.
— Мы имеем приказ переговорить с господином Лю, — сказал советник, — ты бы лучше пошел и разбудил его.
— Это невозможно, я могу потерять место! — испуганно вскричал домоправитель.
— Тогда проводи нас к нему, — сухо предложил Дао Гань, — мы сами его разбудим. Пошевеливайся, дружище, не мешай нам исполнять свои обязанности.
Домоправитель повернулся, его седая козлиная бородка тряслась от возмущения. Он пересек широкий двор, мощенный цветными изразцами, Хун и Дао Гань шли за ним по пятам. Они прошли четырьмя извилистыми проходами к большому, обнесенному стеной саду.
Фарфоровые горшки с экзотическими цветами стояли вдоль широкой мраморной террасы. За ней находился красивый ландшафтный сад, в центре которого располагалось небольшое озерцо, где росли лотосы.
