— Давай, Сидоров! Жми! Покажи, на что способна советская техника!
Сидоров знал, что за его «тридцатьчетверкой» следят все, кто находится на берегу, хотя она уже и скрылась под водой.
Как ни законопачивали щели, вода все же просачивалась в машину. Рычаги стали влажными, скользкими.
«А если затопит? — подумал с ужасом Сидоров. — Может, прибавить скорость? Нет, нельзя. Дно реки — не асфальт, не мощеная дорога… Да, трудная служба у подводников. Ведь они ничего не видят, ничего не знают, кроме того, что услышат, засекут акустические приборы. Нам, танкистам, все-таки легче, хотя и горим мы, бывает, в адских огнях, как в степи под Сталинградом или под Воронежем, как на ромашковом поле под Прохоровкой. Тогда командующий танковой армией генерал Ротмистров сказал: «Запомните, дорогие воины, этот день — двенадцатое июля сорок третьего года. Сегодня мы опровергли утверждение гитлеровцев о том, что они побеждают летом, а мы — зимой с помощью генерала мороза. Нет! Сегодня температура плюс двадцать пять, но мы все равно победили! Мы перемолотили армаду «тигров», «пантер», «фердинандов» и «королевских тигров»! Теперь и лето будет только нашим!..»
— И осень теперь будет нашей! И Днепр, и Десна осенью будут нашими! — прошептал Сидоров.
«Когда же кончится эта жуткая темень? Когда я выползу наконец на берег, распахну люк и вдохну полной грудью свежий воздух! Должно же это случиться? Должно! Непременно должно! — Сидоров посмотрел на светящийся циферблат трофейных часов. — Неужели прошло только две минуты, как «тридцатьчетверка» погрузилась в воду? Странно. Мне кажется, что я нахожусь под водой уже целую вечность…»
Дрожит, рассекая воду Десны, штырь-антенна. Сотни глаз воинов напряженно следят за ней с берега, с лодок, с парома.
Горький комок подкатился к горлу Майборского, захотелось пить. Левой рукой он рванул воротник комбинезона, нащупал пуговицы гимнастерки, расстегнул их. Теперь уже недолго осталось ждать. Через минуту-другую танк выползет, словно гиппопотам, из реки на песчаный берег.
И вот наконец-то, будто шапка гигантского гриба, над ровной поверхностью Десны появилась башня «Т-34».
Прошло еще несколько секунд, и «тридцатьчетверка», фыркая, будто какое-то доисторическое существо, выползла на прибрежный песок. Не дожидаясь, пока лодка пристанет к берегу, капитан Тернистый прыгнул в воду и по отмели побежал к танку.
Сидоров выбрался из «тридцатьчетверки» через верхний люк. И сразу же попал в объятия Тернистого. Удивленно воскликнул:
