Исаак. Нет-нет. Это вы, по-моему, сошли с ума и пьяны вдобавок. Вот ваша дочь.
Дон Херонимо (дуэнье). Слушайте, вы, адово отродье! Угодно вам все это объяснить или нет?
Дуэнья. Извольте, дон Херонимо, я объясню, хотя наши платья говорят сами за себя. Посмотрите на вашу дочь и посмотрите на меня.
Исаак. Что я слышу?
Дуэнья. Дело в том, что сегодня утром вы в волнении ярости слегка ошиблись. Вашу дочь вы прогнали из дому, а вашу покорную служанку заперли на ключ.
Исаак. О боже мой, боже мой! Хорош человек, который прогоняет из дому родную дочь вместо старой дуэньи!
Дон Херонимо. И, боже мой, боже мой, хорош человек, который женится на старой дуэнье вместо моей дочери! Но как же произошло все дальнейшее?
Дуэнья. Мне остается добавить, что я заняла место вашей дочери, и мне посчастливилось снискать расположение моего дорогого супруга, которого вы видите перед собой.
Исаак. Ее супруга? Или вы думаете, старая колдунья, что я буду теперь вашим супругом? Это мошенничество, это обман! И все вы должны стыдиться самих себя!
Дон Антоньо. Послушайте, Исаак, вам ли жаловаться на обман? Дон Херонимо, даю вам слово, этот хитрый португалец сам на себя навлек все это, стараясь вас одурачить так, чтобы завладеть состоянием вашей дочери, а самому ничем не поступиться взамен.
Дон Xеронимо. Одурачить меня?
Донья Луиса. Это правда, сеньор, и мы вам можем это доказать.
Дон Херонимо. Видит бог, это, несомненно, так, иначе как бы он мог стерпеть такую рожу, как Маргарита! Ну что ж, маленький Соломон, желаю вам счастья с молодой женой, от души желаю.
Донья Луиса. Исаак, плутовать в любви дозволено!.. Надо только дело предоставить вам!..
Дон Антоньо. Вы ли не умная собака? Хитрый плутишка, не правда ли?
Донья Луиса, Каналья, быть может, но ловок, дьявольски ловок!
Дон Херонимо. Да-да, его тетушка всегда называла его маленьким Соломоном.
Исаак. Все казни египетские да обрушатся на ваши головы! Неужели вы думаете, что я примирюсь с подобным мошенничеством?
Дон Антоньо. Исаак, я хочу вам сказать серьезно: вам лучше оставить все так, как есть. В противном случае, поверьте мне, вы сами убедитесь, что во мнении людей нет никого презреннее и смешнее, чем жулик, который стал жертвой собственных проделок.
Исаак. Мне все равно, я этого не потерплю. Дон Херонимо, это вы во всем виноваты! Почему вы с таким проклятым упорством внушали мне, что запертая особа красива, когда я вам все время твердил, что она так же стара, как моя мать, и так же безобразна, как дьявол!
