— Я помню вас! — президент встал из-за стола и протянул руку. — Вы помогли мне в 1954 году, проведя принципиальное расследование об истинных виновниках передачи сведений по Индокитаю, и не позволили всем очернить меня, как министра юстиции!
— Господин президент, я просто делал свою работу!
Миттеран покачал головой, не соглашаясь с ним, и продолжил:
— Тогда и глава правительства, этот сефард[2] Пьер Мендес-Франс, пытался выказать мне недоверие! Я все помню! — Миттеран тяжело вздохнул, вспоминая тот переломный эпизод в своей политической биографии, когда его честь и достоинство действительно спас молодой сотрудник DST Марсель Шале.
— Ничего, господин президент, все в прошлом. Нам надо заняться теперь настоящим! — Марсель проводил взглядом Миттерана, который сел за стол и достал какую-то бумагу из разделителя документов на столе.
— Вы, вероятно, пришли по поводу запроса депутата от социалистов Жан-Мишель Бельджей? — Он надел очки и пробежал глазами по листку бумаги. — Он подготовил запрос по поводу работы DST. Жалуется на ваши неприемлемые, как он пишет, понятия о деонтологии[3], которые ваша организация, игнорируя республиканские представления о свободе и легитимности, использует в своей практике.
Марсель знал об этом запросе в Законодательное собрание Франции горячим социалистом, однако постарался ответить обтекаемо, чтобы перейти к своей главной теме:
— Такое всегда происходит при смене власти! Кто-то всегда хочет получить больше, чем ему дано!
— Не обращайте внимания, я поддержу ваши позиции как глава социалистической партии и как президент! — внушительно произнес президент и поднял глаза на Марселя, предполагая, что тот сейчас начнет прощаться.
— Благодарю! — директор DST коротко кивнул.
— Говорите, что еще у вас? — Миттеран понял по выражению лица Шале, что не это привело его в резиденцию.
Марсель Шале выдержал паузу, как бы отчертив все предыдущее, и начал:
— У нас большое событие. Мы получили невероятный источник информации! — Директор DST понизил голос: — Хочу подчеркнуть, агента такого уровня никогда, ни у одной разведки мира не было. Он имеет доступ к итоговым документам о работе русских по всему миру, с именами и списками добытых секретов, включая государственные и военные тайны.
Миттеран на секунду опешил, цепко вглядываясь в жесткое лицо Шале, и осторожно спросил, еще не до конца осознав сказанное директором:
— И что, сейчас это есть?
— Да, господин президент, вот подборка сверхсекретных документов! — с этими словами Марсель открыл кейс и достал несколько простых бумажных папок, которые разложил перед президентом.
