Хаджар фыркнул и вытряхнул пепел во тьму.
— Теперь их приток значительно уменьшится.
— С чего бы это?!
Хаджар выразительно посмотрел на товарища. Постепенно на лице Неро проступало осознание, и тот наконец хлопнул себя по лицу.
Действительно, зачем наниматься во дворец, если принц женился.
Два друга еще долго смеялись над этим.
* * *
Несмотря на все обещания экскурсий и прочих развлечений, Хаджар уже несколько дней не видел ни Неро, ни Серу. По слухам, которые он подслушал в разговорах служанок (те действительно оказались довольно приятной внешности). Принцесса тоже не спешила возобновить общение, но Хаджар ее не винил.
Несмотря на весь свой талант и силу, Элейн оставалась выращенным в теплице цветком. Ярким, прекраснейшим из всех, но простым цветком. В ней не было той пылкости, что в Сере, или холодной решимости Нээн. Вряд ли она могла понять, почему Хаджар не хотел помогать тому мужчине.
В итоге уже несколько дней он сидел в огромных покоях. Они, разумеется, были меньше по размерам, чем его “детская комната”. Кстати, благодаря тем же служанкам Хаджар выяснил, что западное крыло, где он раньше жил (вместе с королевской четой), теперь было наглухо заблокировано, и ход туда был запрещен.
Помимо этого оказалось, что во дворце почти никого нет, кроме этих самых служанок. В качестве исключения — редкие аристократы, ищущие аудиенции Лирия, короля или принца. Порой кто-то из прислуги “заглядывал” к Хаджару и сообщал, что и к нему есть гости.
Надо ли говорить, что бывший генерал никогда и никого не принимал? Мало того, что ему было неинтересно, так он банально опасался сделать шаг из покоев. Коридоры, когда-то шумные и полные жизни, теперь опустели и вместо людей их заполнили не отпускающие генерала призраки прошлого.
— Мяу, — донеслось с кровати.
Вообще, кроватью этого монстра язык не позволял назвать. При желании Хаджар мог бы устроить здесь оргию на сорок человек и еще место осталось бы. Так что маленький белый котенок, лежавший на бескрайних простынях под огромным балдахином, выглядел как заблудившаяся на весеннем лугу снежинка.
— Знаю-знаю, — закивал Хаджар. — Я все же Безумный Генерал, а не столетняя затворница.
— Мяу-у-у, — стояла на своем Азрея.
— Ну что ты заладила? Выйду я отсюда и оставлю тебя в покое.
— Мяу.
Хаджару показалось, что животное кивнуло и, обмотавшись хвостом, улеглось дальше спать. Вздохнув, Хаджар взял со столешницы (он несколько часов раздумывал, не украсть ли ее: за такое количество золота и серебра можно было выручить лучшего из скакунов Лидуса) несколько кусочков мяса и бросил их прямо на простыни.
