К царскому дворцу подошел да как вякнет это слово:
- А нет ли лбов золотить?!
Царева семеюшка были модницы. Оне из окна выпехались, выпасть рады.
- Жалам, мы жалам лбов золотить! Только ты, верно, дорого спросишь?
- По причине вашей выдающей красоты отремонтируем бесплатно. К вам которой затти?
- Мы сидим замчёны и гостей к себе на канате, на блочку подымам.
Вот они зыбочку спустили, тот примостился:
- Полный ход!
У Аграфены сипы не хватат. Мужик тяжолой, да смолы полпуда. Аграфена девку да матку кликнула. Троима за канат ухватились, дубинушку запели:
Эх, што ты, свая наша, стала!
Эх, да закопершика не стало!
Эй, дубинушка, ухнем!
Эй, зеленая, сама пойдет!
Затянули Капитона. На диван пали, еле дышут:
- Первой экой тяжелой мужик. Вы откулешны будете, мастер?
- Мы европейских городов. Прошлом годе англиску королеву золотом прокрывали, дак нам за услуги деплом из своих рук и двухтрубной мимоносец для доставки на родину. Опеть французскому президенту, извините, плешь золотили.
- А право есть?
Капитонко им стару квитанцию показыват, оне неграмотны, думают - деплом.
- А, очень приятно. Этого золота можно посмотреть?
- Никак нельзя. Сейчас в глазах ослепление и прочее. Во избежание этого случая, докамест крашу и полирую, глаз не отворять. Пока не просохнете, друг на дружку не глядеть и зеркало не шевелить.
Царицы жалко стало золота на бабку:
- Маменька-та стара порато, уж, верно, не гожа под позолоту-ту... Маменька, ты в позолоту хошь?
- Ась?
- Хошь, говорю, вызолотицце?
- Ась?
- Тьфу, изводу на тебя нету! Вот золотых дел мастер явился. Хошь, обработат?
- Ну как не хотеть? Худо ли для свово умиления к празднику вызолотицца!
Капитон их посадил всех в ряд.
- Глазки зашшурьте. Не моги никотора здреть!
Он смолы поваренкой зачерпнул - да и ну ту, да другу, да третью.
- Мастер, што это позолота на смолу пахнет?
- Ничево, это заготовка.
А сам насмаливает. Мажет, на обе щеки водит. У их, у бажоных, уж и волосья в шапочку слились. А он хвалит:
- Ах кака прелись! Ах кака краса!
Те сидят довольнехоньки, только поворачиваются:
- Дяденька, мне этта ишше положь маленько на загривок...
Капитон поскреб поваренкой со дна. Потяпал по макушкам.
- Все! Ну, ваши величия! Сияние от вас, будто вы маковки соборны. Сейчас я вас по окнам на солнышко сохнуть разведу.
Аграфену в одно окно посадил, девку в друго, а бабенька на балкончик выпросилась.
- Меня,- говорит,- на ветерку скоре захватит.
