– Конечно.
Марисоль начала красить ногти Роуз. Десять минут спустя она почти закончила одну руку.
– Ух ты, у тебя хорошо получается, Марисоль, – сказала Сьюзан.
– Она великолепна. – Роуз подняла голову. – Если думаешь, что это хорошо, Сьюзан, то ты еще не видела ее акварели.
– Булавками так удобно рисовать снежинки вокруг звезды, – сказала Сьюзан.
– Sí, то есть да. И посмотрите, как звезда движется с востока на запад на каждом ногте. Как и должно быть, правда?
– Правда, – ответили Роуз и Сьюзан.
– Наверно, твоей бабушке тоже стоит сделать. Как считаешь, ей понравится?
– Я в этом уверена, – ответила Роуз.
– Давай я оставлю комплект у тебя, – предложила Сьюзан.
– Gracias. То есть спасибо.
Из радио полилась радостная рождественская музыка: «Удачного вам, уютного…» Роуз и Марисоль обменялись взглядами, полными ужаса. Это была песня, которая все играла и играла из механического снеговика, когда Роуз нашла Марисоль на тротуаре, пока та коченела от холода.
– Мы не будем слушать эту песню! – закричала Роуз. Сьюзан мигом вытащила свой телефон и выбрала песню в приложении «Музыка». Естественно, BWB, Boyz Will Be Boyz.
«Что делать такому парню, как я? Я скучаю без тебя, в поцелуях таю я. Нет мне ритма без тебя, песня тоже все не та… Все не так, без тебя не так… девочка!»
На лице Сьюзан мелькнуло мечтательное выражение.
– О боже, я забыла тебе рассказать! – Сьюзан быстро заморгала.
«Моргающая красавица», – подумала Роуз. Ведь в длинных ресницах Сьюзан до сих пор были капельки талого снега.
– Что?
– Юу Пак.
– Кто такой Юу Пак? – спросила Марисоль.
– Ведущий солист BWB, – ответила Роуз. – Сьюзан влюблена в него по уши.
– Он может быть отчасти евреем! – воскликнула Сьюзан.
– Что? Он кореец. Как он может быть отчасти евреем?
– Я узнала, что его маму зовут Беатрис Сильверман.
– И что? – спросила Марисоль.
– Сильверман – еврейская фамилия. Ты когда-нибудь встречала Сильверманов, которые были бы не евреями?
– Не уверена, что вообще встречала кого-нибудь по фамилии Сильверман, – сказала Роуз.
– Я – тоже. – Марисоль покачала головой.
– Ну разве вы не понимаете? У евреев национальность передается по линии матери. Неважно, отец еврей или нет. Все зависит от матери. Так что Беа, скорее всего, еврейка.
– Ты уже называешь ее Беа? – спросила Роуз. – А какая разница, еврей он или нет?
– А вдруг он мог бы спеть на моей бат-мицве? Ну, знаете, может, он спел бы для меня, раз уж он… тоже еврей.
– Ну, может быть, – сказала Роуз.
