– И в каком… э… о каком состоянии идет речь, Брианна? – спросила она.
– О злобе, – ответила та. – Является ли злоба болезнью? Может быть, мы рождены, чтобы притеснять других?
В классе все охнули, челюсть у мисс Лафферти, похоже, упала на пол.
– Подлость – это генетика? А может быть, дефект мозга?
В классе не слышалось ни звука. Просто полная, мертвая тишина.
– В исследовании, проведенном недавно в Университете Индианы в Блумингтоне, штат Индиана, было обнаружено, что нейронные пути в лобной доле головного мозга значительно ухудшились у пациентов, которые подверглись жестокому обращению. А в исследовании с крысами было обнаружено, что нейронные связи можно восстановить не хирургическим вмешательством, а с помощью обучения. Да, крыс можно обучить. – Теперь она перевела взгляд на Кэрри.
Когда Брианна закончила доклад, весь класс аплодировал, кроме Кэрри и Лизы.
– Ух ты! И как это объяснить? – спросила Сьюзан, когда первая смена закончилась и все вышли из класса. – Она что, раскаивается за семь лет издевательств? Хотя я была с ней в детском саду и дошкольном классе… значит, больше девяти лет.
– Правда? Да ты везунчик! – Роуз ненадолго замолчала. – Но, Сьюзан, я должна сказать тебе кое-что еще.
– Ты какая-то напряженная.
– Да, напряженная, лучше и не скажешь.
– Хочешь пойти в женский туалет?
– Нет, это же чашка Петри[8] для сплетен – только говорили о распространении болезней!
– Куда пойдем?
– В столовую. Сейчас там пусто: до обеда первой смены еще полчаса.
Они прошли в обеденный зал. За прилавком трудились повара, мужчина подметал пол.
– Так в чем дело?
– Марисоль до сих пор нет.
– Она часто пропускает уроки.
– Да, ты на ее месте тоже пропускала бы.
– Роуз, иногда ты бываешь такой загадочной. О чем ты говоришь?
– О вчерашнем вечере. Мы с бабушкой проголодались. А бабушка любит китайскую еду. Так что мы заказали ужин в «Маленьком Китае».
– Да, они лучшие. Ну и что?
– Угадай, кто доставил еду почти в десять тридцать вечера!
– Кто?
– Марисоль.
– Она работает?
– Да, странно, правда? Кто в средней школе Линкольна работает, тем более поздно вечером? И знаешь что еще?
Сьюзан, которая сама по себе была очень бледной, казалось, стала еще бледнее. Ее глаза широко раскрылись за круглыми очками в черной оправе:
– Что?
– На ней не было пальто – только поношенная толстовка.
Роуз вдруг схватила Сьюзан за руку:
– Сьюзан, это было так грустно! Я предложила ей куртку, а она отказалась. Наотрез отказалась. Как будто боялась к ней прикоснуться. Сказала, что не может ее взять.
