“Спасибо, ты, - я увидел, как она стёрла и исправила, - вы лучшие хозяева и лучшая семья, в которой я могла оказаться.”
И тут же следом:
“Ты зашёл, чтобы позвать с чем-то помочь?”
Я присел на кровать.
- Да, Эльвира, помочь. Но не сейчас. Чуть позже. Эх, с чего бы начать…
* * *
В комиссии было три человека. Медик от питомника, социальный работник и юрист. Юристу отчитываться было не с чем - ни одного правонарушения ни мы, ни Эльвира не совершали. Социальный работник удовлетворённо хмыкнул, осмотрев слайв-рум:
- Мой двоюродный брат - свободный человек, только что диплом получил, и у него в Варшаве точно такая же коморка по площади. Тут, кажется, даже санузел поболее будет. Вы специально выбирали эту новостройку?
- Да, мой муж… мы с мужем всегда хотели слайва.
Я добавил:
- Половина слайв-румов пустует, у нас в городе слайверинг не так развит. Даром, что почти миллионник.
- На севере люди всегда любили свободу. Мысль о том, что надо кого-то угнетать - не особо радует. Да и ферм никогда не было, не в болотах же их строить.
Докторша, массивная женщина с толстыми перстнями на пальцах, добавила:
- Ну, люди как-то научились и в пустынях инкубировать. В бочках донашивать, в кулёчках, капельницы из тростника недельку, все дела, пока жабры не закроются. Да, что вы там говорили? Тоже собрались?
- Да, - кивнул я.
- Я осмотрела - она до сих пор невинна, - докторша игриво толкнула в бок Жанну. - Ваш муж достоин похвалы. Немногие сдерживаются так долго. Ну, пора бы уж и отпустить голубка поворковать, да?
- Это не обязательно, - нахмурился я.
Жанна усмехнулась.
- Пусть привыкает к микрофлоре, для вынашивания полезно. Вы что, собираетесь всё сделать сразу - и первый опыт девице, и обрюхатить? Ничего не выйдет, будете потом годами пытаться. Как, кстати, в центре будете делать, или на дому, по старинке?
- Бассейн купили. Инкубатор - через пару месяцев.
- Ну, такие, как она, будут вынашивать не меньше трёх месяцев. Так что не прогадайте с размером.
* * *
Она была в одной старой рубашке, когда я вошёл. С надорванным воротничком, закатанным рукавком и без нижней пуговицы, этот наивный предмет гардероба показался мне самым сексуальным, что только можно было придумать. Она хотела, я видел это. Боялась и хотела, понимая, что лучшего в её жизни могло и не произойти, что тридцатилетний семейный человек, не грубый, заботливый - это невозможная удача.
