— Стоп, стоп, стоп, — остановил его Корозов. — Какая могила, какая сырая земля? Ты серьезно, Семеныч?
— Куда уж серьезнее, Глеб, — грустно усмехнулся Былеев. — Сам посуди.
И он начал всю историю рассказывать сначала. А закончил так:
— Я долго перебирал в уме всех своих знакомых и родственников, ни на ком остановиться не смог. А узнать, кто заказал меня, я просто обязан. Ведь практически сейчас я должен быть трупом. И пока я не узнаю, мне никак нельзя оживать.
Корозов покачал головой, положение Кира действительно было незавидным. И отвратительным было в этой истории то, что она не закончилась. Даже трудно было себе представить, чем все завершится, кто и чей след возьмет раньше.
Глеб сдавил ему колено:
— Кто-то уверен, что ты на самом деле уже мертв.
Былеев развел руками, сжимая кулаки так крепко, что захрустели пальцы:
— Вот именно. И я хочу знать, кто это!
В его глазах вспыхнула жгучая ярость. Если бы этот кто-то в эту минуту вдруг предстал перед ним, он бы, не задумываясь, задушил его. Стиснул бы ему глотку так сильно, чтоб затрещали хрящи.
— Ведь чистая случайность, что все так обошлось. Я никогда не верил в чудеса, но как тогда назвать то, что я остался живым? Везением? Но не слишком ли много этого везения в одном месте для одного человека? Сначала повезло с ранением, потом — с могильщиками, затем — со старушкой. Она нашла хорошего врача, и они вместе тайком залатали меня, а за десять дней подняли на ноги. Я должен всех их отблагодарить, хорошо заплатить за собственное спасение.
Глеб выслушал его монолог, видя, как вся эта история еще не перекипела в Кире и, видать, еще не скоро перекипит, потому что вопросов в ней больше, чем ответов, и заметил:
— Все так, Семеныч, только самое главное в твоей истории то, что тебя ранили, а не убили, иначе ничего последующего уже никогда бы не произошло. Пожалуй, ты прав: если ты сейчас объявишься, заказчик уберет исполнителей — и концы в воду. А потом снова примется за тебя. Думаю, не успокоится, пока не добьется своего. Если цель поставлена, она должна быть достигнута. Тем более живой ты опасен. А вдруг докопаешься до истины? Это риск для него. Выходит, у тебя выбора нет, ты должен первым взять след заказчика, пока он второй раз не примется за тебя. — Корозов скрестил на груди руки. — Эта задача со многими неизвестными. Я даже не знаю, что тебе посоветовать. Такой узелок даже опытному оперу нелегко распутать, мне кажется. Хотя как знать, есть и в полиции толковые ребята.
