* * *
Поскольку в кабинете ректора Лиссы я вчера не побывала, точнее, побывала, но не по тому делу, по которому следовало, как первокурснице, мне пришлось пропустить стоявшую до завтрака вступительную лекцию по теории магии, и подняться на вершину уже знакомой башни. После вчерашних тяжёлых открытий и размышлений, с переводом в другое учебное заведение утром решено было всё же повременить: у меня не было готовности узнать, как и зачем мою память запечатали, потому что не было никаких конкретных подозреваемых. Я… я боялась, что, обратившись к Лиссе с просьбой сегодня же, узнала бы что-то такое, после чего в нынешнем состоянии не сумела бы жить. Флёрана права — надо ещё подумать. Хоть день. А для того чтобы избавиться от кошмаров — испытание пилюль, что посоветовал Риэр.
В руках моих дымилась чашка кофе: хотя ректору наверняка было известно о моей зависимости, она не спешила меня от неё избавлять. Оно и к лучшему, так как потребность в кофеине — не самое страшное из тревожившего мои тело и душу.
Лисса сегодня выглядела представительней, чем вчера: в пшеничных волосах виднелись аккуратные тонкие косы, одета она была в бежевую рубашку и светлые брюки, которые воспринимались как юбка из-за широких штанин, вследствие чего не казались откровенно не допустимыми. Сама я надела одно из переданных мне маминых сарафанов, под которым была блузка с длинным рукавом.
— Так! — богиня, закончив копаться в шкафах, выудила нечто, похожее на глобус, и поставила его на свой письменный стол, предварительно одной рукой скинув бумаги на пол. Хотя она и была столь любезна, что сама сделала мне кофе, несмотря на то, что с сегодняшнего дня, как я видела, на работу вышел её секретарь, а вчера в качестве рабочей силы использовались студенты старших курсов, менее чокнутой и более серьёзной ректор не стала. — Ручку на шарик, Аня!
То, что поначалу было принято за глобус, на деле оказалось большим стеклянным шаром на деревянной подставке. Ранее мне подобного видеть не доводилось, но и магическую науку я не изучала.
Я встала с уютного плюшевого кресла, в котором ничего не стоило заснуть, поставила пустую чашку на массивный стол ректора и выполнила её указание. Внутри шара заклубились тени, хорошо просматривавшиеся благодаря его прозрачным поверхности и внутренности. Сначала тёмные и серые, тени бесшумно завертелись в смерч и выплюнули(именно такое сравнение приходило на ум в первую очередь) математический символ бесконечности. Что он обозначал в магии, мне было известно.
