Брезан отложил планшет и потер глаза.
– Хотел бы я знать, есть ли от этого хоть какой-то результат, – пробормотал он, обращаясь к Эмио.
Эмио, не дожидаясь просьбы, любезно налила ему стакан воды. Он это ненавидел.
– Пропаганда их проверила, – сказала она. – Нет смысла нанимать экспертов, если вы не собираетесь ими пользоваться.
Брезан нахмурился.
– Это похоже на мошенничество.
– Вам надо преодолеть свою щепетильность, – сказала Эмио без тени сочувствия.
Брезан покачал головой, вспомнив спор, который у них случился по поводу использования шуосских подстрекателей: агентов, скрывающихся среди населения, сеющих слухи и мнения, благоприятные для нового режима. Эмио победила. Брезан все еще ненавидел себя за то, что уступил, тем более, что нельзя было с уверенностью сказать, произвели ли подстрекатели желаемый эффект.
– Ну, вот и все, – сказал Брезан. – Я собираюсь…
В тот же миг сеть сообщила:
– Верховного генерала Кел Брезана вызывают по линии 10–1.
– Какого черта? – сказал Брезан. Линия 10–1 была зарезервирована для личных звонков.
– Поспите немного, – предложила Эмио. – Если это важно, пусть перезвонят, как всегда говорила моя бабушка.
– Нет, я хочу знать. – Брезан взмахом руки отогнал ее. – Может, притворитесь, что намерены оставить меня одного, хоть я и знаю, что по приказу вашего гекзарха кабинет нафаршировали жучками по самое не балуйся?
Эмио отказалась проглотить наживку.
– Если настаиваете. Просто пообещайте, что, в конце концов, ляжете спать.
– С чего вдруг все Шуосы стали так ратовать за здоровые привычки?
– Когда-нибудь вы встретитесь с Шуос Зехуни, – сказала Эмио, не подозревая, что это уже случилось, – и тогда поймете.
После того как дверь захлопнулась за ее спиной, Брезан сказал в пустоту:
– Когда-нибудь я встречусь с Шуос Зехуни опять и съем перед ними целый торт, просто чтобы позлить.
Он знал, что в реальной жизни никогда не осмелится сделать ничего подобного.
– Верховного генерала Кел Брезана вызывают по линии 10–1, – повторила сеть со своим обычным нечеловеческим терпением.
Брезан задержался на мгновение, чтобы посмотреть на себя в зеркало, – обыкновение, к которому он лишь недавно себя приучил. Быть фактическим главой государства – почти то же самое, что иметь личного сержанта-инструктора, который натаскивает тебя следить за своим обликом. Он не отличался неряшливостью в бытность штабным офицером, просто… по меркам публичных фигур, этого было недостаточно.
– Прими вызов, – сказал Брезан, одновременно надеясь, что неизвестный на другом конце еще не сдался, и опасаясь, кто бы это мог быть.
