С деньгами дорога оказалась лёгкой и беззаботной. Старшей моей охраны достаточно было одного взгляда на то, как я забираюсь на лошадь, чтобы оценить мои способности кавалериста, и она предложила более приемлемый по скорости, удобству и безопасности вариант — нанять персональный дилижанс. Можно было и обычную дорожную карету, но дилижансов здесь и ближе к столице довольно много, и для них даже есть специальные станции, на которых можно было сменить лошадей. Приехал, и пока обедаешь, тебе уже поменяли лошадей и можно ехать дальше. Разумеется, за дополнительную плату. Но я был не против, разве что поставил два условия — рядом с моими сумками всё время должен быть хотя бы один охранник, и ночевать мы будем где угодно, только не в тавернах. Старшая удивлённо глянула на меня, и я чуть смущённо пояснил, что мне так привычнее, да и драться мне удобнее на открытом месте. Старшая покосилась на мой пустой пояс, на перстни на пальцах и медленно кивнула. Посчитала магом или больным на голову богатеньким придурком, не знаю, но возражать не стала.
Так и ехали — в карете я и двое охранниц. Одна обычно дремлет, вторая бдит. Ещё две скачут за каретой. Лошадей взяли для всех, и получились свободные заводные. На станциях просто пересаживались на сменных, и можно было двигаться довольно быстро. В тавернах двое со мной, двое в карете рядом с сумками. И на ночёвках тот же порядок — двое спят, двое охраняют. А днём меняются, досыпая своё рядом со мной.
Обычные женщины лет тридцать — тридцать пять. Крепенькие, уверенные, с цепкими взглядами. Дорожная одежда (штаны), у каждой как минимум меч и кинжал, но в этом мире это было естественно и привычно. Никаких улыбок, шуток и разговоров в моём присутствии, только настороженные взгляды по сторонам. Настоящие сторожевые псы (в хорошем смысле этого слова), ответственно исполняющие свои обязанности. Это было и хорошо, и не очень — я всё-таки не олигарх, привыкший к охране, и находиться в окружении молчаливых настороженных людей мне не очень комфортно. Были бы просто молчаливые попутчики — наверное, было бы легче. Меня всегда коробило отношение людей, которые видели во мне только деньги, которые я заплачу за что-то. Сам по себе я их не интересовал — так, очередной чел, с которого желательно слупить деньги, и желательно, побольше. Но сейчас обижаться было глупо — я и сам видел в этих женщинах только боевые единицы, которые обеспечат мне относительно безопасную и комфортную поездку в столицу. А кучером дилижанса тоже была женщина лет сорока. Тоже крепенькая, уверенная в себе, и всю дорогу молчала. Смотрела по сторонам очень внимательно, и почти всё время молчала. Так, перебрасывались несколькими словами во время стоянок и перекусов, а так большую часть времени молчали.
