Сперва я сориентировалась, пройдя через мысли своей ударной группы, и почувствовала, как они «заострились» от напряжения. Ударники, как и я, прошли в этом году Лотерею. Их тщательно отобрали с помощью последовательности тестов на ментальное и физическое соответствие этой работе. Им импринтировали обширную информацию. Они интенсивно тренировались. Все это помогало, и все же парни, как и я, осознавали, что это первый чрезвычайный рейд, в котором кто-то уже умер. Настроение Адики им тоже не помогало.
Подумав об Адике, я автоматически связалась с его разумом. Острым, словно только что выкованная сталь, и в данный момент раскаленным от гнева. Адика десять лет провел простым ударником и еще семь заместителем, прежде чем получить шанс стать лидером группы при мне. Он провел тысячу чрезвычайных рейдов, и все его инстинкты твердили, что здесь дело может обернуться плохо. Адика беспокоился, что кто-то из его людей пострадает, и испытывал параноидальный страх за своего незаменимого телепата.
Но для его гнева были и другие причины. Он провел вечер с Меган, моим старшим администратором, и они здорово поругались. Под мыслями о нынешнем рейде более глубокие уровни бурлили эмоциями.
«… думал, что все идет так хорошо, но потом она начала на меня кричать. Я понимаю, что она любила мужа, но он мертв. Мы живы и…»
«… В утиль! Если Меган намерена цепляться за прошлом, я найду ту, кто станет жить будущим и…»
Я испытывала разочарование и злость на себя. Почему я так одержима Меган? У меня было полно женщин красивее нее и с такими же чудными ногами. Меня настигает возраст? Мне тридцать четыре и…
Я поняла, что перешла от чтения мыслей Адики к восприятию их как своих собственных, тряхнула головой и поспешно вышла из его разума. Мне не тридцать четыре, а восемнадцать. Я не Адика, а Эмбер.
В утиль! Я снова и снова делаю ту же ошибку. Другие четыре телепата в нашем улье с трудом преодолевали больше пары уровней ниже предвысказанного, наивысшего уровня мозга, где формируются предложения перед тем, как их произнесут вслух. Я отличалась от них и естественным образом работала на более глубоких эмоциональных уровнях, и чаще это бывало слабостью, а не преимуществом. Меня втягивало в эмоции других людей, захватывало их чувствами, словно моими собственными.
Я попыталась стряхнуть остатки жгучего разочарования Адики и собственного раздражения и потянулась дальше в темноту. Здесь ощущалось яркое облако умов — должно быть, ближайший жилой квартал, — а также разумы над и подо мной. Но сейчас мне следовало сосредоточиться на данном уровне улья.
