На щеках Алии алеют пятна гнева, теперь ее глаза еще больше подходят к платью.
— Как ты смеешь?! — верещит она, переходя на ультразвук. — Все расскажу папе!
Кажется, прежняя Тамани никогда не отвечала на ругань сестренки. Надеюсь, перемены спишут на магическую сонливость. И не решат изгонять из родственницы дьявола.
Хотя… Может ли обряд экзорцизма изгнать меня из чуждого тела?
— Куда это ты направляешься? — шипит Алия.
— К гостям, а ты разве не идешь? Или не пригласили?
Открываю дверь — точно помню, мы с доктором проходили через нее. Или та была похожей? Особняк у дядюшки приличный, а карту мне выдать позабыли.
— Вот и сиди там! — объявляет Алия. Толкает в спину и закрывает снаружи.
Оказываюсь в кромешной темени, протягиваю руку и наталкиваюсь на какой-то стеллаж, потом еще один. Кладовка, что ли? Почему за такой красивой дверью?
— А тут что?
Ого, да это книги. Кажется, сюда редко заглядывали. Чувствую под пальцами пыль и, сдается, паутину.
— Зачем покупать столько книг, если не собираешься их читать? — задаюсь вопросом.
Разворачиваюсь к двери, ощупываю. Толкаю плечом. Бесполезно! При прежней комплекции, может быть, и получилось бы. Но хрупкая Тамани мне не помощница.
— Так, ты же дочь механика и магички. Сделай что-нибудь! — приказываю себе.
Достаю шпильку, пытаюсь открыть замок. Не получается от слова совсем. Пыхчу и пробую снова. Так несколько раз.
А время бесконечно отсчитывает секунды. Или как тут у них говорят: отбивает барабаны.
— Нет, надо действовать иначе.
Закрываю глаза. Пытаюсь максимально отстраниться от управления телом. Снова достаю шпильку. Чувствую, как она нагревается в пальцах.
Щелчок и — о чудо! — я на свободе.
— Тамани, где тебя черти носят?! — слышится грозный окрик Михо. — Гости уже прибыли!
Кое-как счищаю с прически паутину, обтираю пыль с пальцев о подол. Тихо проклинаю себя за потерю бдительности. И за нечистоплотность. Но переодеваться и умываться времени нет.
Лечу вниз по лестнице на голос дяди. Нахожу нужную дверь. Вбегаю в зал и застываю на пороге.
Хэл приехал не один, а с братьями. Уже сидят за столом и ведут светскую беседу. При виде меня затихают и удивленно рассматривают.
— Маэстро Михо, у вашей племянницы нет приличных нарядов? — недоумевает Хэл. — То она щеголяет по внутреннему дворику в одной сорочке. То является к столу в наряде послушницы. Она же вернулась из пансиона три месяца назад, неужели за это время вы не могли обновить ее гардероб?
Краснею с досады, опускаю голову. Все ему не так. То слишком открыто. Теперь чересчур строго. Ну откуда мне знать, что это за наряд? И почему, собственно, в нем нельзя выйти к столу?
