— Смирись уж, — посоветовал Петька.
Я, конечно, ловкая да прыткая. Но куда мне против здоровячков-вышибал?..
Скрутили, аки теленка жертвенного. Поволокли в баню, на лавку бросили.
— Ненавижу! — рыкнула я.
Извернулась и таки тяпнула Леньку за руку. Почувствовала во рту соленый привкус и злорадно улыбнулась. Пусть бугай хоть часть той боли и унижения почувствует, на которые меня обрекает.
— Ах, ты, свинота! — рявкнул Ленька и замахнулся кулаком. — Ща вот зубы повыбиваю, будешь знать!
— Не сметь! — послышался грозный окрик Нюры. — Не то я вам сама зубы повышибаю, нечем будет лыбиться!
Дородная, высокая, чуть полноватая, но все еще интересная, наша хозяйка вплыла в предбанник. Рыжие кудри под чепец спрятаны, как у порядочной горожанки. Морщины белилами засыпаны, в руках чемоданчик докторский. Платье белоснежное, а душа черная, как сажа.
— Что же ты, деточка, разбушевалась? — притворно ласково пропела Нюра над моим ухом. Присела рядом на лавку. — Знала ведь, у кого живешь. Хочешь ― верь, хочешь ― нет, но доля наша не самая печальная. Ты посмотри на жен углекопов — все как наповал больные, дерганные, голодные. И на моих девочек глянь — кровь с молоком!
Я покосилась на Глашку — ну да, хороша, хоть и перестарок. Двадцать три уже, а спросом пользуется. В этом возрасте у женщин поселка уж по десятку деток, лицо, как сапог, да спина знаком вопроса. А эта ничего, бегает.
— Все одно не пойду! — я продолжила сопротивляться. — Лучше с бедным, да по любви.
Тетка Нюра заколыхалась, как сливочный пудинг, который кухарка для особых гостей готовила. Потом вздохнула, зыркнула на меня серыми глазищами и укорила:
— Да если б не моя доброта, померла бы ты в шахте. Кто б тебя, такую ущербную, принял? Шахтерам руки рабочие нужны, помощницы. А я пожалела…
Мне стало стыдно и неловко. А еще жутко обидно за себя и за всех малышей, брошенных родными мамками.
— Тетенька, пожалуйста, не отдавайте… — взмолилась я. — Все-все буду делать, что прикажете. Самую грязную и дрянную работу. Вы же знаете, я не лентяйка. Только не отправляйте к бестеру. Все деньги отработаю, что он вам отдал.
Нюра нетерпеливо всплеснула руками и покраснела с досады. От уговоров перешла к запугиванию:
— Вот дуреха! Разве ты столько заработаешь? Да и не в деньгах дело — бестер этот грамоту предъявил, тремя королями подписанную. Он может получить любого человека в свое полное распоряжение, так-то, деточка… Не пойдешь сама — на веревке отведут. А меня по миру пустят, а то и голову отрубят за непослушание.
