Под газетой оказался слой оберточной бумаги. Впрочем, вряд ли у кого-то повернулся бы язык назвать такую бумагу оберточной. Глянцевая, кремового цвета, с красно-бело-зеленой эмблемой какого-то магазина… Это было слишком даже для Варвары Никаноровны.
— Ой, господи! — простонала она, опустившись на диван. Коробка, выскользнув у нее из рук, упала на пол и раскрылась, продемонстрировав ошеломленной Варваре Никаноровне пару великолепных белых туфель. Туфли были связаны друг с другом тонким золотистым шнурком, на конце которого болтался ярлычок с все той же красно-бело-зеленой эмблемой и непонятными надписями латиницей. Куда там спецтуфлям для новобрачных…
Тут кто-то заскребся в дверь. Недоумевая, что бы это могло значить, Сергей выскользнул в прихожую, приоткрыл дверь и, к своему изумлению, увидел на лестничной площадке знакомую крысиную мордочку. Оглядевшись и, очевидно, оставшись довольной увиденным, мордочка подмигнула Сергею, пискнула — и из-за двери тут же выскочила толстенькая крыса, в которой Сергей с некоторым трудом признал Наполеона. Прошмыгнув в квартиру, тот опрометью бросился под диван. Вслед за ним появился и сам Тито. Исцарапанный и грязный, он почему-то пятился задом, не сводя глаз с Варвары Никаноровны.
Появление Тито вывело Варвару Никаноровну из оцепенения.
— О, а вот и наш мурлыка пришел, — обрадовалась она. — Иди сюда, пушистик… — Варвара Никаноровна попыталась взять крысу на руки.
Но Тито ускользнул от ее объятий и, все так же пятясь, уполз под диван. Оттуда слышалось его тяжелое дыхание — словно ему пришлось в этот день пробежать не один километр.
— Что это с ним? — удивилась Варвара Никаноровна.
— Не знаю, мама, — ответил Сергей. — Может быть, он устал. Лучше оставь его в покое, пусть отдохнет…
Несмотря на все навалившиеся житейские закруты, Сергей как мог старался не отвлекаться от своих химических проблем. Мозг должен постоянно быть настроен на работу, чуть отвлечешься, потом пару дней наверстывать надо — это он знал твердо. Постоянно думать, постоянно видеть перед собой задачу — всю в целом и, отдельно, ее ближайший край. Получается или не получается — штурм должен идти непрерывно. Вот и сейчас в его голове то и дело проигрывался последний странный сон, та фантасмагория с крысиной армией и чайным грибом Парамоном. Чайный гриб, этакий сверхсвязник, совсем не по его тематике, но вот крысы — тут было о чем призадуматься.
Два факта: первый — кристаллы брейнорина можно выращивать в растворе. Второй — влияние брейнорина может быть заметно усилено увеличением его дозы. Зависимость эффекта от дозы — вещь, казалось бы, очевидная, но нет. Эффект может носить и пороговый характер, т. е. проявляться скачком. Тогда интересно поэкспериментировать с величиной порога. Для этого необходима методика измерения влияния брейнорина на мозг. Методики нет, ее еще только предстоит разработать. Нужны животные, нужны аккуратные опыты, нужен брейнорин. А хорошего брейнорина больше практически не осталось. Вся последняя порция вышла не похожей на первую — там совсем нет кристаллов. И здесь мы упираемся обратно в первую задачу — выращивание кристаллов в растворе.
