воздействию музыки, ведут себя совершенно иначе; те же, кто вообще никогда не слышал музыки, переживая ее впервые, могут впасть в невероятное возбуждение. Когда высадившиеся в Тасмании матросы в присутствии туземцев исполняли «Марсельезу», те выражали свой восторг необычайным вращением тел и такой удивительной жестикуляцией, что матросов трясло от смеха. Один туземный юноша так воодушевился, что рвал на себе волосы и царапал голову, испуская при этом громкие вопли.
Жалкий остаток телесной разрядки сохранился и в наших концертных залах. Шквал аплодисментов выражает благодарность исполнителю – хаотический краткий шум в ответ на строго организованный долгий. Люди расходятся поодиночке, тихо, как сидели, как будто бы после церковной службы.
Именно отсюда ведет свое происхождение тишина концертов. Совместное стояние перед Богом – практика, принятая во многих религиях. Для него характерны те же черты задержки, что наблюдаются в секулярных массах, и оно может вести к таким же внезапным и бурным разрядкам.
Пожалуй, самое впечатляющее здесь – это знаменитое стояние на Арафате, кульминация паломничества в Мекку.
На Арафатской равнине, в нескольких часах ходу от Мекки в особый, предписанный ритуалом день собираются 600–700 тысяч паломников. Они скапливаются вокруг «горы Милосердия» – лысого холма, расположенного посередине долины. Около двух часов пополудни, в самое жаркое время, паломники встают на ноги и стоят до самого захода солнца. Они стоят с обнаженными головами, в белых паломнических одеяниях, со страстным напряжением вслушиваясь в слова проповедника, обращающегося к ним с вершины горы. Речь его – непрерывная хвала Богу. Они отвечают тысячекратно повторяемой формулой: «Мы ждем Твоих приказов, Господин, мы ждем Твоих приказов!» Кто-то рыдает от возбуждения, кто-то бьет себя в грудь. Некоторые от страшной жары падают в обморок. Но главное, они выстаивают эти долгие раскаленные часы на священной равнине. Лишь при закате солнца будет дан знак расходиться.
То, что происходит после, – одно из самых загадочных явлений религиозной обрядности. Мы обсудим это позже в другой связи. Здесь нас интересует только многочасовой момент задержки. Сотни тысяч людей в нарастающем возбуждении остановились на Арафатской равнине и не могут, что бы с ними ни произошло, покинуть эту последнюю остановку на пути к Аллаху. Они вместе сюда явились и вместе получат сигнал разойтись. Они разжигаются проповедью и выкриками разжигают себя сами. В выкрикиваемой фразе есть «ждем», и это «ждем» возвращается снова и снова. Солнце, которое почти не движется, погружает всех в один и тот же сверкающий блеск, в один и тот же печной жар; оно могло бы служить
