Когда Эдди начало радовать то, что он больше ничего не боится, ему чуть не упало на голову огромное бревно. Эдди подумал, что, если бы боялся как прежде, бревно обязательно бы его убило. Это было обыкновенное совпадение: именно в тот момент, как Эдди проходил под этой «веткой», наступил её предел, она стала очень трухлявой у основания, не выдержала и рухнула, падая прямо на голову этого парня. Когда он услышал хруст и поднял голову, бревно (отломившаяся ветвь) уже летела. Если бы Эдди не повыкидывал из головы свои дурные мысли, то он бы опешил (подумал бы, что та тварь на шоссе, взлетела на верхушку этого дерева и перегрызла своими «рыбьими» клыками ствол) и не мог сдвинуться с места. Но сейчас, когда он больше не думал ни о чём плохом, отреагировал точно так же, как на дороге, при виде вылетевшей из-за угла машины: ловко отбежал бы в сторону. Иначе водитель, на некоторое время задремавший за рулём, очнётся и, с вытаращенными от перепугу глазами, крутанёт руль в сторону, а машина в это время перевернётся. Не исключено, что может задеть «остолбеневшего» Эдди.
Эдди так тяжело давалась ходьба по лесу, — постоянно надо было продираться сквозь колючие кусты и наступать в оставшиеся после дождей лужи, всё время мочить ноги, хотя он и без этого был весь с головы до ног мокрый (слишком влажные после дождя кусты), — что он не имел представления, где сейчас находится та парочка, которую он обходит лесом. Успел ли он уже её обойти или всё ещё не дошёл. Ему не хотелось бы выйти из этих дебрей, пробежать немного по шоссе и увидеть впереди «старых знакомых» (миссис Хоккинс и её мужа), всё ещё стоявших и, как прежде, о чём-то разговаривающих. Поэтому Эдди часто останавливался и вслушивался в тишину. В ту сторону, где, по его прикидкам, должна находиться трасса (и эти двое — всё время стоят с краю дороги). Но зачастую Эдди останавливался потому, что его дико измотала эта ходьба по воде и постоянное спотыкание: ноги всё время за что-то зацепляются. Он устал, и останавливался для того, чтобы передохнуть, а не — услышать их голос. Так, как пловец, у которого под ногами дно, а глубина — по плечи.
Сколько он ни вслушивался, ему неустанно казалось, что он всё дальше и дальше уходит от шоссе. — Именно поэтому голосов не слышно. И, если Эдди сейчас пойдёт в ту сторону, где ему казалось, находится шоссе, то он окончательно заблудится. Потому что он сам не заметит, как двинется от шоссе совершенно в противоположную сторону! Ведь Эдди спотыкался? Спотыкался — и не один раз. Бывало, что он даже проваливался в какие-то ямы, незаметные, присыпанные сверху опадавшими с деревьев ветками и пересыхающими листьями. Поэтому где гарантия, что выбиравшись, он продолжал идти по той же «линии», что и шёл раньше?
