Вадим Козовой послал Шираку свою поэтическую книгу, написанную по-русски. И через какое-то время позвонил мне по телефону и с тайной гордостью сказал:
– Знаешь, я получил ответ от президента! И он мне на четырёх страницах объясняет, что мои стихи звучат колоритно и музыкально, “как они не звучали со времён Веневитинова”.
Я не поверил.
– Вадим, прошу, не шути так. Веневитинова даже в Сорбонне не изучают.
– Я тебе покажу.
И действительно, впоследствии предъявил мне письмо.
Дело, видимо, было в том, что учитель русского языка у Ширака (которого мы знали, потому что он всегда торчал в знаменитой книжной лавке у “Пяти континентов”) любил Веневитинова. И тогда я сказал Вадиму: “Хорошо же, тогда я тоже пошлю книгу Шираку”. Я отправил книгу “Россия: год первый, или О трудности выходить из долгого деспотичного режима”; подзаголовок на манер восемнадцатого века. И представьте себе, получил ответ на четырёх страницах. Это было время, когда Ширак уже перестал быть мэром и ещё не стал президентом; все думали, что его карьера закончена – ошибались.
Веневитинов – поэт московский, петербургского в нём почти ничего нет… И я раньше был теснее связан с Москвой, чем с Ленинградом. Очень любил и ту прежнюю интеллигентную Москву семидесятых, и хаотическую Москву перестроечного времени, и обновлённую Москву начала двадцать первого века, сумевшую восстановить разрушенные уголки, такие как Зачатьевский монастырь. Но теперь я себя чувствую дома в Санкт-Петербурге, на Галерной улице, где живу часть года и (благодаря Ирине Вербловской) имею представление обо всех жильцах этого дома с момента его постройки.
Я довольно хорошо изучил этот город – от Васильевского острова и Новой Голландии до Литейного квартала, где находился Европейский университет, в котором я одно время преподавал и состоял в попечительском совете. Очень люблю коллег, студентов, атмосферу этого университета, долгое время занимавшего потрясающее место – мраморный дворец княгини Юрьевской, морганатической жены Александра II. Там замечательные салоны, витая маленькая лестница, чтобы император мог подняться в спальню графини без ведома слуг… К сожалению, здание у Европейского университета отобрали, но хоть преподавать опять разрешили, и на том спасибо. Хотя был момент, когда я находился в состоянии ужаса – политическое уничтожение Европейского университета казалось почти неизбежным, и это было бы непоправимо.
Сейчас в Петербурге с транспортом стало получше, а раньше нужно было осваивать опыт профессионального пешехода. Первое условие: хорошо обуться. Второе: никуда не спешить. И если ты не спешишь, то увидишь многое. С тех пор как мы купили маленькую квартирку на Галерной, прогулки по Петербургу стали частью моей жизни. В особенности ночные, вдоль большой Невы и в сторону Новой Голландии. Как изменилась Новая Голландия! Это тоже было загадочное место в развалинах, а теперь… Прекрасные водяные арки, Пиранези…
