— А что у нас с девочками? — спросил наставник.
— Ой, я почти ничего не вижу, — пожаловалась Лена. — Все лицо будто горит. Я, наверное, стала такой страшной…
— А ты, Синди?
— Голова болит немного. Но я могу терпеть.
— Уколы вам все же надо поставить, — решил Кокроша.
Вырвав у профессора из рук медицинский чемоданчик, который тот все это время крепко прижимал к груди, Кокроша раскрыл его. Придирчиво изучил содержимое.
— Да, с медикаментами у нас не густо. Как всегда, только на тот случай, если кому-нибудь оторвет руки или ноги. Всего несколько порций общеукрепляющего. Ладно, его и используем. Ну, девочки, подходите по одной.
Все говорили «укол», а на самом деле лекарства просто впрыскивали под кожу специальным аппаратом. Было совсем не больно, а даже как-то приятно, чуть-чуть щекотно. Шприцы с настоящими, злыми на вид иголками у профессора, конечно, тоже водились. Но использовались они чрезвычайно редко. Их действие на себе испытал, пожалуй, только Джон — вначале тогда, когда поломал ноги, а второй раз — когда сломал себе шею. После каждого случая он, помнится, долго пугал Барбару рассказами о своих ощущениях, красочно живописуя, как иголка впивалась в него, проникала под кожу, потом еще глубже, до самого сердца… Ох, Барбара, что с тобой, где ты сейчас?
Кокроша впрыснул Лене лекарство во внутреннюю часть руки чуть выше локтя — туда, где кожа тоньше. Затем наступил черед Златы, тщетно пытающейся отказаться от укола. Потом наставник еще раз обвел всех внимательным взглядом, подумал и всадил порцию лекарства в основание шеи неподвижно лежащего профессора Макгорна.
— Ладно, будем считать, что другим медицинская помощь не требуется. Барон, идите ко мне, — Кокроша позвал Винтера. — Я буду проводить нечто вроде военного совета.
— Мы можем присутствовать? — спросил Олег.
— Не вижу оснований для отказа. Только ведите себя достойно. Не хнычьте.
Олег невольно вскинул голову, уязвленный неуместным предположением о том, что он будет плакаться, как девчонка.
Вокруг наставника быстро образовался кружок. Все сели. Рядом с Олегом оказалась Злата. Встретив ее неуверенную улыбку, он осторожно, боясь бурной протестующей реакции, положил свою ладонь на ее руку. Девочка не отмахнулась.
— Сначала — привезенные мною невеселые внешние новости, — начал Кокроша. — Главная из них в том, что с момента смерти короля… Вы знаете, что король погиб?
— Да, — за всех тихо ответила Злата.
Итак, про себя констатировал Олег, девчоночьи сплетни получили второе подтверждение. Первое было в том, что Винтер, судя по обращениям к нему Кокроши, действительно имеет баронский титул.
