Где, позабыв о Дарвине и Линнее,
Враз и увидишь, что раз чудесам каюк,
Смерть в одночасье реальнее и длиннее.
Там и огневки, которых неяркий день
Длится, что век для тебя, до того прекрасны,
Что неспособны даже отбрасывать тень
И понимать, как деянья твои напрасны.
Что до Набокова, тем-то он и хорош,
Что, отрешась от законов безумной тверди,
Вооружался сачком и не ставил в грош
То, что случится с бабочкой после смерти.
А еще он — главный редактор «сумасшедшего» детского журнала «Простокваша». Красочный, специально для детворы, журнал этот вызывает тихое восхищение. В нем работают не за деньги — иногда авторам и художникам не платят по нескольку номеров. Здесь работают из любви к творчеству и детям. Шутливые и серьезные заметки перемежаются со сказками, загадками, шарадами, выдуманными специально для каждого номера.
И только сам С. Васильев знает, каких трудов стоило ему пробить тот или иной номер, как сложно было найти идею номера, а главное — добиться, чтобы на журнал бесперебойно выделялись деньги. Но несмотря на это, он продолжает быть выдумщиком, моторчиком, который заставляет игрушку-журнал двигаться и ползти вперед.
А еще он — прекрасный переводчик. Магомед Ахмедов из Дагестана долго искал переводчика для своих стихов и нашел его в Васильеве. Если судить по переводам, в Дагестане родился второй Расул, чья популярность в немалой степени также зависела от прекрасных переводчиков.
Я бы пришел к судьбе на похороны,
Когда бы знал, что выживет народ.
Но где орлы? Кругом одни вороны
Да суетится важно всякий сброд.
И ветер века носится по свету,
Глумясь над светом и ведя во тьму.
Господь Всевышний,
помоги поэту,
Чтоб он помог народу своему!
С ним легко и сложно, он прекрасный собеседник, настолько прекрасный, что в пору приглашать доктора Торпеду или логопеда Эспераль, чтобы решить все деликатные вопросы нашего бытия. Правда, и они не всегда могут помочь и лишь неопределенно разводят руками.
А когда ему становится совсем плохо, Васильев уходит в лес. Там у него есть укромные места, где прорастают мицелии шампиньонов, груздей, белых грибов и даже сморчков. Там летят в бесконечность пауки на золотой паутине. Там шепчет ласковые слова нагретый солнцем дождь. Там выпрыгивают из воды затемненных камышом озер, радуясь жизни и своей силе, крутолобые сазаны с красно-черными плавниками. Там подрагивают изумрудные стрелки стрекоз и шумит камыш — таинственно и загадочно.
Мир успокаивает, хочется смотреть вдаль и, улыбаясь, думать о еще не родившейся книге.
