— Ну, чего ты пристал? Сказала же, всё хорошо.
— А что было?
— Ты напился и заснул, я тебя раздела и накрыла, что тут ужасного?
— А почему ты рядом?
— Пододвинула кровать и легла.
— ???
— Мне это показалось хорошей идеей.
— Была пьяна?
— Угу, первый раз. Мама не стала меня ругать, сказала, что я уже людей убивала и дальше взрослеть некуда.
— Первый раз такую маму вижу. А с взрослым дяденькой спать, тоже она разрешила?
— Угу, она предложила поспорить, что ты ко мне не притронешься. Я не стала спорить, сама всё поняла. Да и какой из тебя взрослый дяденька, ты меня всего на шесть лет старше.
Я немного успокоился. Всё-таки, ничего не было.
— А зачем эта дурацкая шутка?
— Интересно мне, правда. Да и ты нравишься. С тобой приятно вместе быть, а секс… тоже интересно, но немного страшно. Наверное, даже лучше, что твои принципы, которых я всё равно не понимаю, не позволяют это со мной делать.
— Чего тут непонятного? — я прилёг на подушку, головная боль навалилась с новой силой, — ты — ребёнок, пусть и не в меру развитый, а я — взрослый дядя, пусть и относительно молодой. Мне, может быть, твоя мама больше понравилась. Я вчера, вроде, танцевал с ней.
— Ха, танцевал, вы даже целовались после какого-то тоста. Не помнишь?
— Нет, — я закрыл глаза.
— Мама сейчас с Умаром, или с Иваном Петровичем, или с обоими, но, может быть, и ни с кем. Она на этой почве не особо отличилась, с тех пор, как папа ушёл, я у неё любовников не припомню. Спрошу потом.
— Расскажет?
— Запросто.
Я замолчал, похмелье становилось всё более тяжёлым, словно в кровь вливались всё новые порции яда.
— Слушай, — голос девочки ударил по голове, словно молоток, — я вчера в ресторане бутылку стырила, может, выпьешь?
Осторожно приоткрыв один глаз, я разглядел в её руках большую бутылку, чёрное непрозрачное стекло, деревянная пробка. Шампанское. К горлу подкатила тошнота, но я её успешно задавил. Это уже алкоголизм, или ещё нет? Вопрос сложный, всё же попробую.
С кровати я свалился кубарем, стараясь ни обо что не удариться больной головой. Крепко зажал бутылку в одной руке, а второй вцепился в пробку. Мелькнула мысль переместиться в туалет на случай непредвиденных неприятностей, но я её отбросил, не хватало ещё в туалете пить.
— Отвернись, — скомандовал я ребёнку, когда пробка, наконец-то, поддалась.
Газированный напиток перебил мерзкий вкус во рту, живительная влага покатилась вниз по пищеводу, я хлебал, как загнанная лошадь, стараясь успеть выпить побольше, пока не пошло обратно. Оно и не пошло, ополовинив бутылку, я оторвался от неё и стал жадно хватать ртом воздух. Как бы то ни было, а стало легче, пусть даже заново начал пьянеть.
