– А разве нет? У тебя такой чистый взгляд.
– Я отвратительна. Сухая, обо всём судящая. Уставшая душа, не помнящая себя.
– Ты просто хочешь выглядеть востребованно, как твои кумиры. Всех интересных личностей ты считаешь ненормальными. Ты глубоко понимаешь свои косяки и то, насколько ты на самом деле чистая. И потому не желаешь что-то исправлять. Потому что и исправлять нечего.
– Есть. У всех людей есть что исправлять.
– Но разница в том, что́ надо исправлять, непропорционально велика.
– А взгляд у тебя чистый тоже. Но это не значит, что за плечами нет осадка. Это значит лишь, что мы не позволяем обидам и триггерам диктовать нам поведение или опускаться.
– Западная цивилизация щедро одарила нас пониманием, что нет счастливых семей, есть лишь те, кто неверно смотрит на них и принимает сложившийся порядок вещей без раздумий. Невозможно собрать воедино несколько разрозненных личностей, постигающих жизнь за переделами дома, и ожидать, что они придут к согласию и будут взаимодействовать без недопонимания и взаимных обид.
– И тем не менее даже моя семья, будучи такой, на выходе демонстрирует торжество альтруизма и взаимовыручки. Отец нежно заботится о бабушке… С годами они осознали что-то. Быть может, тяжесть уживаться вместе с каким-то рубежом рвёт менее больно.
Сейчас Мира поняла, почему так выделяла Варвару среди прочих – она смотрела глубже и трагичнее, чем остальные. Наверное, в силу каких-то детских причин. Они уже ходили друг с другом около темы несчастливой семьи. Благодаря этим недомолвкам и посылам, скрывающимся за намёками, Мира решила, что время пришло. Что пора уже кому-то поведать, каким на самом деле было детство залюбленной дочери двух не ладящих родителей. Спустя годы вдали у неё выработался смытый образ их пары, который при очередной встрече вновь приходил в негодность. Благодаря лютой совместимости родителей Мира не признавала перегибов. Она решила исцелить себя от того, что так беззастенчиво свалил на неё непродуманный брак слишком разных людей, где мать обожала страдать и снимать с себя ответственность, а отец без стеснения глумился. Идеальная русская семья постсоветского пространства. Просто потому, что так жили несчитанные поколения до и, если ничего не менять, будут жить после. Мать не интересовала правдоподобность, она с истинно женским воображением, роющим и вытягивающим из событий потаённый смысл, находила в людях им самим неведомые мотивы и щедро осыпала отца упрёками самого разного толка.
