Мне нравится кушать в поезде. Здесь своя кулинарная романтика. Вареные яйца с солью. Картошка. Курица. Помидоры и огурцы. И если ты едешь с друзьями, то обычно каждая мама даст еды не только на свое чадо, но и на друзей. И в результате ты кушаешь не свой паек, а паек своего соседа. И еще, конечно, писк моды – чай с железным подстаканником.
3 ноября. 15:56 Все ноябрьские праздники мы у родителей.
Я планировала, что мы с Алиской устроим полюдье по своим знакомым и друзьям, но в Казани практически никого не было. Все находились в Москве или Питере, и нам не с кем было даже встретиться! Приехала одна одноклассница, но и она сказала, что ей здесь некогда и предложила нам пересечься на следующей неделе в столице. Мы с Алисой снова прогулялись по центру. Сфотографировались в сотый раз на фоне голубого минарета Кул Шариф. Поздоровались с Волгой. Я, как Динка у Осеевой, поговорила с моей любимой рекой, сказала, чтоб Волга передавала привет Каспийскому морю.
После Москвы Казань кажется тихой-тихой. Она, как маленький ребенок: в девять часов вечера просится в кровать, а в десять уже сопит так, что не разбудить.
4 ноября 19:40 Я давно так вкусно не ела. Тут не просто оближешь пальчики, но и вымокаешь хлебом подливку от жареного мяса на сковородке. Жизнь в общаге учит ценить простые радости.
Когда помогала маме убирать грязные тарелки со стола и ставить их в посудомойку, она аккуратно поинтересовалась, не надо ли им с папой откладывать деньги нам с Алисой на свадьбу. Я отрицательно мотнула головой.
– Ничего, каждый товар ждет своего покупателя! – уверенно вынес вердикт папа.
– А если нас никто не купит? – осторожно поинтересовалась я.
– Отдадим за бесплатно. Двух по цене одной. Как тебе?
Алиса показала большой палец. А мне стало немного грустно.
23:04 Когда на ночь чистила зубы, стала рассматривать себя в зеркале и думать, что не так. Почему меня никто не покупает. Я же вроде ничего. Карие глаза, как у Минни-Маус (это мне однажды пытались так сделать комплимент). Небольшой носик. В меру пухлые щечки. Мб, только веснушки портят лицо, но и они мне в принципе нравятся. Тогда что не так? Ужасный характер? Я, конечно, не идеальна, но не хуже других. Эх… После таких мыслей мне стало еще грустнее.
– Все еще ходишь с этой гадостью? – это была в халате мама.
Она потянулась к стороне зеркала, где стояли ее дневные и ночные кремы, смывки для макияжа, тоники, скрабы, пенки и маски для лица. На другой стороне зеркала одиноко стояли 1 папин дезодорант и 1 гель для волос. Мама указала пальцем на мою правую руку. Там на внешней стороне у меня была татуировка бегущего олененка. Я сделала ее в Москве в июле, когда приехала сдавать вступительные экзамены в МГУ. Это был порыв. До сих пор не знаю, с чего вдруг решила ее сделать. В детстве я не была таким уж фанатом Бэмби, а любимой мягкой игрушкой в Казани был бегемот, а не олень. Просто я настолько была не уверена в том, куда поступать, что вообще делать – что мне был срочно необходим личный талисман. Что-то, что было бы со мной всегда и говорило, что все будет хорошо. Я набила оленя на запястье вечером перед экзаменом. А когда написала вступительный на 93 балла из 100, осознала, что это была судьба. Мама, правда, спустя неделю увидев оленя на запястье, так явно не думала и чуть меня не убила. Но дело того стоило. С тех пор мой олененок бежит по жизни всегда со мной. И, кстати, он помогает различать нас с Алисой восьмидесяти процентам людей. Особенно полезен летом, когда я не прячу его под рукавами кофт и толстовок.
