– А мы думали, вы сбежали, – сказала Машка и развернула морожку.
– Или деньги из карманов выпали, – добавила Ленка.
Все заржали. Особенно громко три «мадридских» пацана. Один из них был Руль. Как зовут двух других, я не знал.
– Малыши-то у вас какие кавалеры, – сказал неизвестный мне «мадридец», очень долговязый и щербатый. – Скоро мы этих кавалеров натянем.
Теперь заржали только «мадридцы». Мы с Жириком надулись и покраснели. Ну точнее, я видел, как надулся и покраснел Жирик, но чувствовал, что и у меня загорелось лицо. Очень хотелось броситься на «мадридцев», но их было трое, и они были старше.
– Позавчера не натянули, и в следующий раз хрен вам, паскуды! – крикнул Жирик.
Девчонки жевали наше мороженое и наблюдали.
– Вкатим им? – спросил долговязый у своих дружков.
– Хватит, хватит, – сказала Машка. – Без нас разберетесь. А мы домой.
– Ну куда же вы? Маш? Лен? Останьтесь – погуляем. Вас вот влюбленные ухажеры ждут, – сказал один из «мадридцев», не долговязый, а другой.
– Отстань, Димка, – сказала Машка, и они пошли в наш двор.
Мы с Жириком переглянулись и молча решили пойти дальше. Машка и Ленка намылились домой, с «мадридцами» сейчас не повоюешь, их больше, поэтому мы снова потопали в сторону Урала.
– Эй, конопатый! – крикнул нам в спину долговязый. – Хочешь, полтинник дам?
Я навострил уши и повернулся. Конопатый – это я. Веснушек летом у меня всегда было много.
– Поцелуй свою подружку, и полтинник твой, – сказал он, и все остальные в сотый раз заржали.
Я отвернулся. Жирик все рвался подраться с «мадридцами», но я ему не дал.
– На войне их отметелим, – сказал я, подтолкнул надутого Жирика, и направил его в сторону реки.
– На войну меня не возьмут, – ответил тот…
Через пару часов мы вернулись с Урала. Во дворе стоял рев мотоцикла. Рома и Костик проверяли своего нового железного друга и нарезали круги между домами.
Костик заметил меня и остановил свой мопед.
– Маркуша! – сказал он. – Бабки где, сука мелкая?
– Так завтра же, Костян! – ответил я. – Рома сказал, что завтра.
– По хрену, что завтра. Сейчас тащи давай. Метнулся и принес быстро.
– Костян, у меня нету.
– Давай-давай! А то у меня вот что есть, – Костян кивнул на намотанную на руль грязную, масляную цепь от велосипеда.
Зачем ему цепь на руле, я не знал, но угроза, как обычно, сработала. Я поплелся домой. Дома были сто десять рублей. Жирик сказал, что сейчас вынесет еще десятку. Сто двадцать. Видимо, получу я цепью сегодня.
Я вернулся, взял у Жирика червонец и отдал деньги Костяну.
