– Из арбалета ему в ухо прямо вставил! – понеслись слухи.
– Не в ухо – по плечу попал.
– Лучше б в ухо, чтобы больше не рыпался урод «мадридский».
«Мадрид» выбил у нас трех бойцов: Даню в самом начале, и еще двух малышей накрыло ловушкой в гаражах. Несильно, жить будут, но из боя им пришлось выйти. Все остальные были с ссадинами от шпонок и стрел, но здоровы и целы.
Мы же у «Мадрида» подбили семерых: двоих на велосипедах и еще пятерых в гаражах. Что все-таки случилось с Бажовым, подстрелили его или нет, мы так и не поняли, а Рома был далеко и ничего рассказать нам не мог.
План у наших пацанов был таков: бежать в «Мадрид» и решать все врукопашную. Стрелы и шпонки у всех кончились, щиты таскать надоело, поэтому мы побежали. В этот самый момент из «Мадрида» раздался длинный свист, а потом еще один. Два свиста значили, что «Мадрид» сдается. Да, такого давно не бывало. С прошлого года.
Мы остановились, переглянулись и радостно стали хлопать друг друга по спине и рукам. Особенно здорово было то, что «Мадрид» сдался сам и никого добивать не пришлось. В прошлых боях, когда проигрывали мы, у нас никто не свистел. Некому было свистеть. Все двадцать пацанов были побиты и покалечены. Хорошо, что сейчас все закончилось быстрее. На весь бой ушло часа полтора.
Мы сбились в кучу, Рома ткнул всех малышей кулаком в плечо и отправил нас по домам.
– Завтра поговорите, – сказал он и закинул за нижнюю губу насвай – темные шарики из известки и чего-то еще. – Сегодня все. По хатам. Мамы ваши ждут.
Мы с Саньком послушались и пошли домой. Рогатки мы заныкали по дворовым кустам: еще пригодятся. Жирика во дворе уже не было, и начинало темнеть.
– А зачем Рома насвай кидает? – спросил я Санька.
– Ну, это как сигареты. У старших когда сигареты кончаются, то они насвай за губу закидывают и кайфуют.
– А берут они его где? Он дорогой?
– Да на рынке. Я сам видел, где продается, – ответил Санек. – Два рубля за пакетик.
Два рубля – это чуть дороже мороженого. Дешево. Раза в три дешевле любимого всеми старшаками «Мальборо» красного.
* * *
Этой ночью я тоже спал плохо: радости было выше крыши. Уделали «Мадрид»! И я «Мадрид» уделал. О том, что меня скрутили и только Санек меня спас, я не думал.
На утро все пацаны вышли гулять пораньше. Я был на улице первым, зашел за Саньком, Жириком, еще за парочкой малышей. Никого из старших видно не было. Наверное, напились, накурились и спали. Только одинокий Дрон сидел на лавке и говорил сам с собой. Я обошел его стороной так, чтобы он меня не заметил.
