– Где золото, земледав? – зашипел Макар, близко склонившись над ним.
Федя глотал воздух и таращил глаза на Макара. Петля душила его.
Закревский тем временем открыл сундук и брезгливо, двумя пальцами, выбрасывал из него Хавроньины юбки. Макар ударил Федю по лицу.
– Скажешь или нет? – еще удар – тупой и смачный.
Федина голова моталась от кулака. Из носа потекла кровь, заливая рубаху и кальсоны. Федя молчал.
Макар вытер об одеяло руку. Выпрямился.
– Ну?
– Ни черта здесь нету. Спрятал где-нибудь, – сказал Закревский.
– Вася, ну-ка вложь ему! – кивнул Макар на Федю. Но не выдержал и сам опять склонился над ним и стал молча бить по лицу. Вид крови разъярял его. Бил немилосердно. По зубам, по носу, по глазам...
– Скажешь, гадина, или нет? – сквозь стиснутые зубы, скривив рот, спросил он. – Сейчас казнить буду!
Федя уже почти терял сознание.
Макар вытер руку отошел от кровати.
– Нету?
– Ничего.
Макар достал из-за чувала клюку, начал выгребать из-под печки всякий хлам – старые пимы, обрывки кожи, ножницы для стрижки овец, поломанные замки...
Закревский бросил искать, подошел к кровати, зажег спичку и поднес ее к рыжеватой Фединой бороде. Она вспыхнула. Огонь на мгновение охватил лицо. Федя зажмурил глаза, заметался, глухо заревел, стал царапать лицо пальцами... Закревский подушкой погасил огонь. Понесло паленым.
– Где золото?
– Нету... – Федя качнул головой. Из глаз его катились слезы.
– Как так нету? – подошел Макар. – Как нету? Тебе же Гринька дал полпуда, за это ты его отпустил.
Федя опять слабо качнул головой, с трудом сказал:
– Обманул он меня... убежал он...
Закревский выразительно посмотрел на Макара.
Макар склонился к Феде.
– Врешь. Ты это сейчас придумал, – и снова стал бить, придавив к кровати Федину руку коленом.
Между ударами Федя негромко просил:
– Макар, хватит... Макар...
Макар бросил его. Выпрямился.
– Наверно, правда нету. Пошли.
Вася снял с Феди петлю, некоторое время любовался работой Макара и Закревского.
– Уделали вы его! А вышло – ни за что.
– Ничего. Это ему за уполномоченных этих пойдет. Он тут якшаться начал с ними.
Они ушли.
24
Свадьбу решили закатить великую.
С обеда начали съезжаться разбойнички. Всего набралось человек пятнадцать.
День был солнечный, теплый. Распрягали коней и валились на разостланные потники, кошмы – лежали, грели на солнышке грешные тела свои. Мужики были все как на подбор – здоровые, гладкие, очень довольные легкой жизнью. Пожилых не было.
Оглашали тайгу беззаботным здоровым гоготом. Тайга настороженно и терпеливо молчала.
