При слове «колдун», заметил я, шрам на щеке у Анны сузился и изогнулся.
– Колдун, говоришь? – сказал Курт. – Мессия, говоришь? Ну, так что же всё это значит?
– Это ты нам расскажи, – ответил я. – Ты ведь искусник.
Старик немного поразмыслил, затем встал и поплёлся к большущему сундуку у задней стены. Какое-то время там рылся, потом выпрямился и вручил Анне длинный железный гвоздь.
– Вот это спрячьте под то место, где он спит по ночам, вот и посмотрим.
– Что это? – спросил Анна.
– Гвоздь, – предположил я.
– Это ведьмин шип, шпана ты необразованная, – сердито сказал Старый Курт. – Жопа ты с ушами, а не капеллан, а то знал бы, что это такое. Так вот эта штука – ведьмин шип, и ежели этот малец – тот, кого вы боитесь, он его почует. Спрячьте шип ему под одеяло и ждите. Ежели посреди ночи он проснётся с криком – значит, колдун, тогда поступайте с ним, как считаете нужным. А коли нет, ведите его сюда. Ведите его посмотреть на Старого Курта, ну и я на него погляжу. По рукам, прекрасная дама?
Анна кивнула, и шип скользнул к ней в кошелёк:
– По рукам.
Не тратя времени даром, мы оставили Старого Курта. Я шагнул на улицу и вижу – там по-прежнему поджидают нас три фигуры в плащах.
– Ты не у себя на улицах, Благ, – обратился ко мне один из них. Я не спеша кивнул:
– Так и есть. Я был у искусника, как вы и сами прекрасно видите. Двери Старого Курта для всех открыты. Вам ли не знать.
Человек приблизился, и я рассмотрел под капюшоном его небритый подбородок. На вид ему было лет под тридцать, судя по говору – местный, а всё в целом выдавало в нём отслужившего солдата.
– Давно вернулись? – спросил я, не давая ему вымолвить ни слова. Он задумался, глядя на меня. Потом вздохнул, и я понял, что нащупал точку соприкосновения. Людей, прошедших вместе через абингонское пекло, всегда будет объединять хотя бы это.
– Три дня назад, – сказал он.
– А Мамаши Адити ещё нет, – уточнил я.
– Пока нет. Но ещё вернётся.
– Вернётся?
Я между тем не упускал из виду двух других, которые прикрывали спину моему собеседнику; точно так же я помнил – мою спину, как всегда, прикрывает Анна. Чёрт знает, что у них там под плащами, но я бы и ломаного медяка не поставил против того, что там оружие. Есть у нас точка соприкосновения или нет, нас двое против троих, а на этих улицах у ребят могут найтись и приятели – только свистни. Да, может, мы и прошли через один и тот же кошмар, но друзьями мы из-за этого ещё не стали. Так что в лучшем случае нас двое против троих. Так себе расклад, чтобы ставить на карту собственную шкуру.
