Впрочем, долго оставаться в тени Амелии не удалось, мистер Линч весьма скоро заметил её среди гостей и радостно воскликнул, заставляя своих собеседников обернуться.
– Мисс Говард! Как я счастлив, что вы почтили нас своим присутствием!
Амелия медленно повернулась, изображая искреннее удивление. Затем широко улыбнулась и шагнула в круг мужчин, протягивая Линчу руку.
– Дорогой Алан, потрясающий вечер! – льстиво отозвалась молодая женщина, вкладывая тонкие пальцы в широкую мужскую ладонь.
Линч низко наклонился, припав к запястью дамы губами. А выровнявшись после, отпустил учтивый комплимент:
– Как всегда, прекрасны и обворожительны.
– Как и вы, дорогой друг, – ответила Амелия любезностью на любезность, окинула лукавым взглядом собравшихся и прибавила: – Как и вы все, господа!
– Вы сегодня без сопровождения? – включился в беседу Даниэль Байрон, частный детектив по профессии и сын окружного Лондонского судьи по совместительству. – Вашего отца давно не видно в обществе.
– О, отцу нездоровится, – словно отмахиваясь от назойливой мухи, отозвалась мисс Говард. – Алан, он просил передать вам свои извинения. Надеется в скором времени поправиться и навестить вас.
Линч почтительно кивнул.
– Передавайте мистеру Говарду пожелания скорейшего выздоровления.
– Всенепременно, – кивнула Амелия, переведя взгляд на Байрона. – И да, Даниэль, я без сопровождающего. Этот вопрос вас интересовал пуще остальных?
Кто-то из мужчин сдавленно засмеялся. Детектив недовольно хмыкнул, но Амелия уже на него не смотрела.
– И о чём вы говорили, пока я не помешала своим бессовестным вторжением? – уже обращаясь ко всем, кокетливо улыбнулась Говард.
– Ничего интересного, – ответил кто-то из господ. – Так, политика и планы на будущее.
– Мм, политика… Мужчины спорят друг с другом о мужчинах, которые спорят друг с другом. Нет ничего увлекательнее данной темы.
Теперь же приступ смеха обрушился на каждого из присутствующих, за исключением всё того же Байрона. Он держался в стороне, смотрел прямо на Амелию, но дама настойчиво игнорировала мужчину, памятуя о прежних распрях и неуместных высказываниях детектива на её счёт. Даниэль всегда упрекал старшую Говард в чрезмерной прямолинейности, дерзости и резкости высказываний. А также открыто высмеивал намеренное желание мисс не связывать себя узами брака. Однажды он во всеуслышание заявил, что Амелия испорченное дитя, плод вседозволенности, халатного отношения к литературе и печатному бизнесу, своего рода продукт чтения. Книги извратили некогда прекрасную и тонкую особу, которая могла стать преданной женой и ласковой матерью, превратив её в подобие мужчины в юбке. После Байрон не раз извинялся за тот вопиющий случай – он был пьян и взвинчен после очередной стычки с предметом своих рассуждений. Но Амелия так его и не простила и предпочла отплатить более изощрённой монетой – она не делала никаких громких заявлений, а попросту перестала его замечать.
