— Молодец, я горжусь тем, что выучил такого мастера! — довольно, как кот, забравшийся в озеро, наполненное сметаной, прогнусавил Икебод. Да ещё и покровительственно похлопал парня по плечу.
Тот же повёл себя неожиданно: не отрывая рук от колбочек и ступок, он поднял голову, посмотрел прямо в глаза Джандарену и холодно, резко, отчётливо произнёс:
— Вашей заслуги в этом нет никакой, я всего этого добился сам.
Правда в его словах была: Икебод очень мало времени тратил на обучение будущих алхимиков, чаще говоря о том, как он замечательно и продуктивно спорил с руководством Цеха (что было полной ложью), как он великолепно смог бы руководить вольным городом (что было пустыми мечтами), а то и, в особо «торжественных» случаях, магистр вспоминал былые деньки (воспоминания более походили на лихорадочный бред). Тогда и дышалось вольнее, и ученики были добрее, и работа легче, да и девушки красивее и отзывчивей. Однако всё-таки Икебод разозлился не на шутку из-за ответа паренька.
Лицо его сперва сделалось мёртвенно-бледным, затем иссиня-чёрным, а затем — пунцовым от гнева и неожиданности ТАКОГО оскорбления его преподавательского таланта!
— Да как ты смеешь, змеёныш? Да я же тебя в порошок сотру, я из тебя вытяжку, микстуру, пилюлю сделаю! — ревел Икебод, и рёв этот делала ещё ужаснее гнусавость магистра.
Подмастерья встали меж холодно смотревшим на Икебода гением, походившим на ледяной столб, и самим Джандареном, этаким извергающим вместо магмы отборную брань и угрозы вулканом. Затем магистр покинул учебный зал, направившись собирать Совет Цеха.
На нём присутствовали руководители объединения алхимиков и несколько самых уважаемых поэтов ступки и пестика вольного города. Сперва выступил Икебод, рассказав о том, как его унизил какой-то щенок. Джандарен был уверен в том, что руководство цеха (а точнее, несколько его друзей) встанет на сторону магистра, так что не особо утруждал себя разбираться, что в его рассказе было правдой, а что — «приукрашенными обстоятельствами». Икебод обычно так называл ложь.
Затем слово взял тот самый паренёк. Говорил он коротко, высказав всё, что думает о магистре, который совершенно не занимается своими прямыми обязанностями, не может нормально воспринимать слова правды, да ещё хочет избавиться от лучшего подмастерья за многие годы Цеха. К тому же едва ли не впервые за всю историю объединения алхимиков парень добился того, чтобы несколько свидетелей произошедшего также были выслушаны, Советом.
