Благодаря защитному погодному куполу во внутреннем дворе клиники стояло вечное лето. Сверху лилось ласковое солнечное тепло, в прудах сновали вездесущие золотые кистепёрки, к ним то и дело присоединялись дети, береговые и моревичи. Воздух звенел детскими голосами. Хрийз прошла к одному из кухонных двориков, стоявших у тонких колонн, поддерживающих погoдный купол. Здесь можно было неплохо перекусить самой и купить сырой рыбы для Яшки, полюбоваться на дикий, первобытный дождь, хлеставший в тоненькую плёночку магической защиты. Протяни руку и окунёшься в осеннее ненастье. За стеной дождя угадывались очертания других корпусов больницы, а за ними – начало соснового парка. В хорошую погоду можно было увидеть и море, но сейчас в той стороне небо и земля смешались в серовато-синюю кипящую стену, непроницаемую для взгляда.
– Э-эй! Привет!
К столику подбежала Юфи, сиявшая, точно надраенный пятак, улыбка аж от уха до уха.
– Привет, – сказала Хрийз, отдавая Яшке последнюю рыбку. – Ты здесь откуда? Тоже лечишься?
– Да ну, чего сразу – лечишься, ничего не лечиться, мы к сГраю пришли, - Юфи плюхнулась напротив, замахала, полуобернувшись, рукой. - Па,иди сюда! Тут Хрийз.
Хрийз резко встала. Потом резко села. Яшка, почувствовав её настроение, подобрался поближе, ткнулся головой в плечо. Девушка погладила друга по жёстким перьям, стараясь набраться спокойствия и самообладания. И ей это даже удалось. Когда Несмеян Некрасов, он же отец Юфи, подошёл к столику и поздоровался, Хрийз невозмутимо поздоровалась в ответ. Голос не дрогнул, хотя ладошки вспотели и в груди заңыло тоской. Учитель Несмеян не изменился нисколько за прошедшее время. Фиолетовые прямые волосы и такие же глаза, внимательный взгляд, застарелый короткий шрам на тыльной стороне кисти, суровая линия губ, тонкий нос с небольшой горбинкой… Всё такой же, одним словом. Такой же недостижимый.
Юфи между тем потянулась к Яшке:
– Вот это птичка! Какая здоровая!
Хрийз мгновенно передвинулась, заслоняя девчонку от фамильяра:
– Не лезь! Он совершенно дикий!
«Я дикий?» – возмущённо каркнул Яшка. Хрийз положила ладонь ему на спину: не сметь!
– Юфи, - строго сказал девочке Несмеян.
Юфи надулась, выпрямила спину, приняв самый независимый вид из всех, какие были в её арсенале. Хитрющая оранжевая мордочка вредной девчонки излучала открытым текстом: «па-адумаешь!».
– Гральнч спит, – сказала Хрийз, радуясь невесть откуда снизошедшей выдержанности. – Я у него только что была…
