– Каковы шансы? – подала голос молчавшая до этого времени Капгир.
– Неплохие, я считаю, – ответил Кот Твердич. - У девочки уже прошла инициация по триединому потоку, это, безусловно, плюс. Попробуем пробиться. На сегодня всё. Жду завтра.
Хрийз поднялась, поблагодарила. Вместе с Райдой Капгир вышла в пришкольный парк. Райда сказала:
– Выше ожиданий. Я опасалась, что он откажется. Понимаете, Кот – лучший, и он имеет полное право отказыватьcя учить предлагаемых ему кандидатов; это прописано в его контракте.
– Я не поняла, – сказала Хрийз. - У меня же ничего не получалось!
– Вы – Вязальщица, - строго сказала Капгир. - Вы уже работали с артефактами очень высокой сложности. Полагаю, Кот увидел именно этот навык и заинтересoвался. Не переживайте. Всё будет хорошо.
Хрийз уныло кивнула. Хотелось бы ей в это верить.
Сверху слетел Яшка, коснулся кончиком крыла щеки и пролетел вперёд зигзагом. Хрийз изумилась перемене в поведении друга. Этот Кот ничего бедному птицу не сделал?
– Яша? – осторожно спросила Хрийз, останавливаясь. - Ты чего?
Сийг молча взлетел на спинку ближайшей лавочки, закутался в крылья. Тихо пробубнил что-то виноватое.
– Ух ты! – не поверила Хрийз. - Тебе стыдно за своё поведение? Да неужели!
В его памяти мелькнуло что-то… Что-то такое далёкое, что толком уже не прочесть. Но в том чувстве-воспоминании тоже жила какая-то шалость и строгий учитель, пристыдивший проказника всего-навсего парой слов…
– Эх, ты, – сказала Хрийз, вставая коленками на лавочку и oбнимая тёплое пернатое тело.
Яшка положил голову ей на плечо и зажмурил глаза от удовольствия.
Райда Капгир обхватила себя ладонями за плечи и покачала головой. Она уже догадывалась, чегo примерно ждать от встречи с этой девочкой, но верить не хотелось до последнего.
Вязальщица. Первая за два десятка прошедших с окончания войны лет. И пусть она ещё юная и бестолковая, что это меняло?
До отправления рейсового катера оставалось ещё порядочно времени. Хрийз решила прогуляться по набережной, людей было мало – час ещё не вечерний. Яшка летал зигзагами, то в море, то к хозяйке, то снова в море. Иногда девушка видела его глазами – бликующие вoлны, под волнами - аппетитные тени, поток держал широкие крылья, а где-то там, далеко внизу, оставался огонь своего человека…
До сих пор удивляло, ну откуда у птицы разум. А разум был. Не человеческий и не птичий, нечто иное и - сложное, способное на верность, преданность и любовь.
- О, здрасьте, какие люди!
