Она выскочила из-за парты, махнула на подоконник,и в окне соткалась плёнка магического щита, рябившая синими прозрачными волнами – плетение стихии Воздуха, одиночное, но очень мощное:
– Я не давал вам разрешения покидать занятия. Вернитесь на место, уважаемая госпожа Χрийзтема.
Как девушка ненавидела проклятого препода, кто бы знал. Память услужливо подсунула слова Шайды Тумонгoй: «Огонь – универсальный лом…» И как патрульная показывала свойства универсального лома на практике: жест и слово. Хрийз на взводе проделала всё идеально, не задержавшись в окне ни на одну лишнюю секунду.
Яшка полз к ней по земле, жалобно крича. Крыло с остатками магической шины торчало под неестественным углом. Хрийз бережно подняла друга, обливаясь слезами. Сквозь раскрытое окно донёсся ненавистный голос, рассуждающий о том, как опасно сливать контроль в паре хозяин-фамильяр животному и почему на занятиях, предполагающих работу со стихиями, основой любой магии, не должно быть посторонних зверей, с крыльями или без. Может быть, проклятый Лае говорил дело. Может быть, даже стоило к нему прислушаться. Но Хрийз разменяла здравый смысл на ненависть и не думала о том, как вернуть его обратно.
Она отнесла бедного Яшку в медпункт. Целитель, тихая женщина, чем-то напомнившая Хафизу Малкиничну, первым делом сняла боль, позволив хозяйке и птице вздохнуть с облегчением.
– Что случилось? – спросила она, oсматривая повреждённое крыло.
– Упал, – еле выдавила из себя Хрийз, плохо соображая от пережитого страха.
– Будем оперировать, – решила доктор.
– Как… оперировать?!
– Косточки сломаны, видите? Вот здесь и здесь… надо сложить и срастить правильно. Ничего, справимся; ваш храбрец ещё полетает.
Так что Хрийз держала Яшку, пока его не усыпили,и на операционный стол его положила сама, а потом её выгнали за дверь:
– Незачем вам смотреть. Приходите вечером.
За дверью девушке стало совсем плохо, и уже другая целительница отвела её в приёмный покой и напоила какой-то успокоительной пакостью, от которой стало удивительным образом всё серo и безразлично.
– Пойдёте на занятия? – спросила врач. – Или останетесь у нас до вечера?
– Пойду, - решила Хрийз.
Первый день, невозможно ведь пропустить, надо идти… С Теорием магии скверно вышло, незачем ещё и по остальным дисциплинам зарабатывать минусы.
На занятиях по математике голова существовала отдельно от реальности, под дверью операциoнной, где лежал беспомощный спящий Яшка. Короткий блиц-опрос, повторение пройденного, принёс ожидаемо низкую отметку. Вела урок та самая женщина, что принимала экзамен. После занятия она отпустила всех, кроме Хрийз:
