А слово? БЕКОН.
Оправившись от шока, я сообщила Прутику, что лепестки цветов были ужасной формой общения, и если он хотел попросить что-то на завтрак, стоило сказать мне лично.
Можно было древесному фейри есть бекон? Кто знал. Похоже, я его портила. Другие фейри не примут его, ведь теперь он был зависим от мяса.
Через час я села на стул у стойки, без энтузиазма листала предложения работы. Хоть я еще не перестала надеяться, что продолжу работать в «Вороне и молоте» после расследования МП. Но пока не было смен, не было денег. И мне пора было вспомнить, что я взрослая, и поискать работу.
Подперев подбородок рукой, я пролистала три приглашения для барменов. Ха, нет, нет и нет. Я не продержусь и часа в высококлассном стейк-хаусе. Не стоило шутить с клиентами в таком заведении.
Я сдалась в охоте на работу, прошла по квартире в поисках занятия. Энергия кипела во мне, но я не могла ничем заняться. Часы тикали, близилось четыре, и я нервничала. Три раза я вытаскивала телефон, проверяла, что не пропустила звонок.
Я остановилась посреди кухни и смотрела на микроволновку, сияющие зеленые часы перешли от 15:59 к 16:00. Это была первая смена, которую я пропустила официально.
Ладно, не совсем так. Я пропустила две недели работы, пока плут держал меня в плену, но это я не считала.
Я не двигалась, смотрела на время. 16:01. 16:02. Когда стало 16:05, я выдвинула ящик и вытащила стакан. Я схватила бутылку из буфета, налила себе и выпила. Виски обжигал весь путь до желудка.
Я налила еще стакан и осушила, опустила его со стуком на стойку. Хватит ныть. Решение в этой ситуации было только одно.
Прутик игнорировал меня, пока я шла мимо него в спальню. Он игнорировал меня, когда я выбралась в потрепанных майке и шортах. Он не отреагировал, когда я вытащила ведро и тряпки из шкафа, или когда я надела желтые резиновые перчатки.
Когда я открыла бутылку моющего средства, он оглянулся.
— Только не снова, — злобно прошипел он. — Зачем ты протираешь все ядом?
— Это называется уборка. Не нравится — уходи.
Он придвинулся ближе, сморщил носик.
— Ты убирала на прошлой неделе. Пол вонял всю ночь.
— Я убираю каждую неделю.
— Глупые люди, — я налила средство в ведро, и он отпрянул, большие ступни ударились об пол. — Глупый человек! Убери это!
— Я предупреждала насчет оскорблений.
Рыча на другом языке, он пропал.
Я посмотрела на место, где он исчез, щурясь — порой он только притворялся, что ушел — а потом выключила телешоу и включила любимые песни. Сделав музыку такой громкой, чтобы бит стучал в груди, я приступила к работе.
