— Обязательно! Я как раз знаю все значимые роды в округе. — Нирваа мило улыбается патронессам и, строго посмотрев на меня, добавляет: — Следуй моим советам, и не прогадаешь. Я обеспечу тебе сладкую и лишённую проблем жизнь!
Припомнив собственные наблюдения за образом жизни наставницы, я невольно вздрагиваю. Нет! Такого существования я не выдержу.
«Фиссе позволено всё!» — неожиданно появляются в памяти слова Гай-Ре.
Позволено всё. Позволено всё… Позволено всё? Повторяя про себя эти слова, я шагаю за сёстрами к выходу на балкон. Занявшие его прекрасные женщины обаятельно улыбаются и помахивают руками толпе внизу.
Мужчин действительно много. Целое море тел, облачённых преимущественно в тёмную, непритязательную одежду. Их лица, поднятые вверх, обращены к нам… ко мне. И десятки, нет, сотни тёмных глаз, в которых застыли ожидание и отчаянная надежда!
Охнув, я подаюсь назад, желая одного — избежать этих взглядов. Но немедленный толчок в спину и гневное шипение Нирваа вынуждают вернуться.
— Не вздумай испортить мне этот вечер!
По тону и напряжению в голосе моей наставницы ясно — она настроена на триумф.
— Но…
— Спускайся. Я иду следом и коснусь тебя, если увижу подходящего избранника. Тебе останется лишь положить ладонь на его макушку.
Понимая, что эти милые на вид женщины запросто столкнут меня вниз, а если потребуется, то и насильно возложат мои ладони на нужные им головы, я подчиняюсь и встаю на медленно ползущую ленту, которая разворачивается широкой полуспиралью. Останавливается. Шаг… Я оказываюсь на земле, но давление позади не ослабевает — это Нирваа понукает меня идти вперёд. Я же больше всего страшусь момента, когда эти мужчины ринутся навстречу, оттого и не решаюсь взглянуть на них прямо, изучая поверхность под ногами.
Вопреки опасениям, никто не кидается ко мне. Наоборот, поспешно уступают путь, склоняя передо мной головы. Больше того, они тянут их ко мне. К моим рукам…
«Позволено всё», — снова думаю о словах, сказанных Гай-Ре. И тут же резко вскидываю взгляд, осматриваясь. Я ищу, но в море окружающих меня лиц не нахожу того, кого желаю увидеть больше всего.
— Слева. В серой куртке с бахромой, коснись его. — Так тихо, что разобрать, кроме меня, никто не способен, шепчет мне в затылок Нирваа. И уже отчётливо и громко для сестёр и замершей в оглушительной тишине толпе провозглашает: — Первый избранник — тот, кто отныне будет заботиться о пропитании Таймин.
Напрасно она начала с пищи. На Идариане с ней у меня ассоциируется только один мужчина. Охотник! Тот самый, что сообщил: мне позволено всё. Я же фисса? Ведь все в этом мире считают меня ею.
