— Да, сэр.
Срочные вызовы на службу во время войны были привычны, теперь они стали редкими. Хопкинс понял, что что-то произошло, но спрашивать не стал, о делах по телефону не говорят. Он надел шляпу и плащ, взял зонт и вышел из дома. Машина уже ждала у подъезда. Это был тёмно-синий «Austin Seven» из гаража МИ-5, очень популярная в те годы «семёрка», на её лаке отражались уличные фонари, затуманенные моросящим дождём. Водитель молча открыл перед Хопкинсом заднюю дверь, так же молча сел за руль и завёл двигатель.
Этот район Лондона сильно пострадал от немецких «Фау-2», часть домов начали восстанавливать, развалины других обнаруживали себя зловещими чёрными провалами, прерывающими городские огни. Хопкинс предполагал, что его отвезут в Блейнхем Палас, дворцовый комплекс в Вудстоке, в двенадцати километрах севернее Оксфорда, где с 1940 года располагались основные службы МИ-5. Но с Кингстон Роуд машина свернула на юг, прошелестела шинами над тёмной Темзой по Вестминстерскому мосту, пересекла безлюдные, словно бы насторожённые, городские кварталы и вырвалась в пустоту, в ночь с мокрыми вересковыми кустарниками.
— Куда мы едем? — спросил Хопкинс.
— Куда надо, сэр, — вежливо, но как бы неохотно ответил водитель. — Будем на месте через сорок минут.
Оставалось ждать и молча смотреть, как навстречу машине летит лента пустого шоссе.
Джорджу Хопкинсу было тридцать лет. Перед войной он окончил Тринити-колледж Кэмбриджского университета со специализацией по славистике. Ещё в детстве в нём обнаружилась способность к языкам. Знал немецкий, свободно говорил по-французски, но самым любимым предметом был русский язык. Он мечтал перевести на английский загадочного Достоевского и Чехова, не менее загадочного, но совсем по-другому. Те переводы, которые уже были, ему не нравились, они не передавали таинства текстов великих русских писателей.
Но карьеры переводчика не случилось. Началась война, Джорджа мобилизовали и направили в тот департамент Адмиралтейства, который вёл переговоры по ленд-лизу с русскими союзниками. Дважды он сопровождал транспорты до Архангельска. Последний конвой оказался неудачным, караван был атакован немецкими истребителями и бомбардировщиками, три большегрузных судна со «Студебеккерами» потопили. В бою Джордж заменил убитого стрелка зенитной установки. И хотя его неумелая стрельба никакого ущерба немцам не нанесла, а сам он был ранен в плечо, командование оценило его храбрость и самообладание, его наградили Военной медалью. В госпитале к нему пришёл незнакомый человек в военной форме без знаков различия, долго расспрашивал его и предложил перейти на службу в контрразведку.
