Первая зорька | страница 25

Был седьмой час утра, и птицы могли прилететь каждую минуту. Выбрав укромное место в кустах неподалеку от лиственниц, я затаился.

Как всегда в таких случаях, время тянулось медленно. Минутная стрелка полностью обошла циферблат и начала второй круг. Я уже стал подумывать, что, пожалуй, именно сегодня глухари не появятся. Но в это время одна из веток на ближней лиственнице качнулась. Бесшумно опустился глухарь. Рядом села копалуха (глухарка), а на соседнее дерево — еще три птицы. Притаились, внимательно осмотрели соседние деревья, один из глухарей несколько раз клюнул пожелтевшую хвою, его примеру последовали другие.

Я долго наблюдал за птицами, потом, вспомнив, зачем сюда пришел, прицелился в ближнего петуха. После выстрела четыре птицы, громко хлопая крыльями, улетели. Пятая осталась под деревом.

Охота на козла срывалась уже третий год. Общество охотников отказало в лицензии, а без нее не поедешь.

И вот, нежданно-негаданно редактор нашей многотиражной газеты Максим Николаевич Мощевитин познакомил меня с одним охотником, которого случайно довелось видеть года три назад на хозяйстве озера Уелги.

Они заявились ко мне поздно вечером. Я заканчивал смазку ружья. Незнакомец, не раздеваясь, бесцеремонно развалился на диване и сострил:

— На зимнюю смазочку ружьецо? Зря, зря.

— Знакомься, — как бы опомнившись, представил мне своего соседа Максим Николаевич. — Михаил Абрыков. Охотник со стажем.

— Ваш новый компаньон, — добавил тот басом, привстав с дивана, чтоб пожать мою руку. На его широкоскулом лице расплылась многозначительная улыбка. — Рад попасть в компанию порядочных охотников. Он пошарил в нагрудном кармане пиджака и нашел нужную ему бумагу. — Персональная, так сказать, — самодовольно воскликнул Абрыков, протянув мне небольшой листок.

— Вы, видать, большой активист, — сказал я, — нынче, говорят, лицензии кое-кому из актива выдали.

— Да, я активно помогаю обществу моих коллег… Случается, случается… Мне охотсовет не откажет ни в чем.

Отъезд назначили на субботу. В нашу компанию мы пригласили еще и слесаря ремонтного цеха Костяшина, с которым у меня была давняя дружба. У него свой «Москвич» старого выпуска. Он управлял им заправски и чутьем находил дорогу.

Дождь, какие нередко бывают на Южном Урале в конце октября, поливал через день, но нам положительно повезло: с четверга установилась сносная погода. Никто не заставил себя ждать, и в назначенное время темно-желтый «Москвич» и новенький зеленый мотоцикл торопливо мчались в сторону Бродокалмака. Мощевитин, удобно усевшийся в коляске моего мотоцикла, едва лишь осталось позади озеро Второе, продрог и перебрался в машину.