Проводив брата, Лариса направилась к сыновьям. Андрей украдкой взглянул на нее - в последнее время, оказываясь рядом с ней, он непреодолимо робел.
- Здравствуй, Андрей.
- Здравствуйте, Лариса Николаевна. Как Роман? - Андрей кивнул вслед своему бывшему товарищу по команде.- Держится?
- На уколах. У тебя тоже неважный вид.
- Устал в дороге,- тихо ответил Андрей.
Лариса внимательно посмотрела на него.
- У тебя неприятности?- спросила она.
- Как вам сказать…
- Ты был всегда таким осмотрительным.
- Не всегда. Потом меня, правда, научили. А вчера изменил себе. Или вернулся к себе…
Он протянул близнецам еще по апельсину.
- Ты их балуешь.
- Кто-то же должен их баловать…
Андрей понял, что этот намек на Доронина был сейчас неприятен Ларисе, но она промолчала.
- Как же ты изменил себе? - спросила Лариса.
- Привел всех к точке, из которой только один выход.
- Хочу верить, что ты прав.
- Спасибо. Но этого мало.
- Веры или правоты?
Кажется, впервые в ее присутствии Андрей радостно улыбнулся: его жизнь все-таки заботила ее.
- И того, и другого,- уклончиво ответил он.
- Ты думаешь, он пойдет на разрыв с тобой? Это же нелепо. И не только потому, что он теряет слишком многое. В чем твоя вина? При чем ты? В его представлении сильный человек обязательно должен быть жесток. Вот он и ведет себя жестоко - по отношению и к детям, и ко мне, и к Роману.
- Я оскорбил его. При всех ребятах. И при посторонних. Ему некуда отступать.
- Но отступить можешь ты.- Голос выдал Ларису: в сущности, она просила его не отступать, боялась, что он отступит.- Тебе придется нелегко. Каждая встреча с Романом - мука для меня. А если с тобой будет, как с Романом?
- Никто не заметит моего ухода. Это такая команда, где любому есть полноценная замена. Только, пожалуйста, не думайте, что вы тому виной,- вдруг спохватился Андрей.- Мы с Дорониным расходимся во всем. Даже в том, как понимать футбол и для чего он вообще.
Конечно, я тоже не ангел, вы знаете. Тогда, шесть лет назад, я не скрывал себя, правда? И сейчас не хочу скрывать.
- Андрей, ты должен заботиться о себе, а не о ком-то другом.
Андрей молчал. Он думал о том, что сегодняшний разговор все равно ничего не прояснит и не изменит.
- Я поеду,- наконец сказал он.- До свидания. За меня не беспокойтесь.
- Папа идет,- вдруг прошептал один из мальчиков.
По асфальтированной дорожке к ним действительно приближался Доронин. Опущенные плечи, небритые отвисшие щеки… Таким он никогда не был. Теперь Андрей уже не мог уйти. Это значило бы сбежать. Доронин остановился шагах в десяти, видимо ожидая, что жена и сыновья оставят чужого человека и поспешат навстречу отцу и мужу.
